Черно-белая палитра. Ольга Куно

темного отдела в стране никогда не было такого результата! Но вслух это говорить было бессмысленно.

      – Вам все ясно? – осведомился напоследок капитан.

      Нам очень многое было неясно, но мы опять-таки не сочли нужным сей факт афишировать.

      – Так точно! – отчеканили мы и не без удовольствия проводили взглядом кивнувшее в знак прощания начальство.

      Да так и остались стоять, переваривая услышанное. М-да, вот это начало сотрудничества. Нет бы собрать нас всех по-человечески, расспросить обо всем, побеседовать. Раскупорить бутылку легкого вина, в конце-то концов!

      – Это надо запить, – замогильным голосом отметила я.

      – Точно, – сразу же согласился Райан. – Надо ведь как-то отметить вступление в должность нового начальства.

      И он мотнул головой, откидывая в сторону отросшую челку, которая начинала лезть в глаза. Челку, сводившую с ума десятки женщин, молодых и не очень. В рестораны сержант каждый раз приходил с новой спутницей, и девушки оказывались одна другой красивее. Да и в интересах следствия Райан неоднократно пользовался своим личным обаянием. Если этому ничто не препятствовало, свидетельниц женского пола допрашивал именно он, поскольку жгучему брюнету с проникновенным взглядом дамы были готовы сказать существенно больше, чем таким заурядным следователям, как мы с Диком.

      – Я мог бы принести, – неуверенно предложил последний, – но что, если этот заметит?

      Слово «этот» он произнес шепотом, недвусмысленно покосившись на дверь, через которую покинул наш кабинет капитан Уилфорт.

      – А ты сделай как тогда, на дне рождения Бесс, – усмехнулся Райан.

      Губы Дика тоже растянулись в озорной улыбке.

      – Ага!

      Энергично кивнув (каштановые кудри разметались по голове), он выскочил за дверь.

      Бесс была симпатичной светловолосой девушкой, работавшей у нас в участке секретарем. Ее день рождения мы достаточно бурно отпраздновали прямо на работе. Настоящее празднование, конечно же, подразумевало спиртные напитки, однако проносить их в рабочее здание было строжайше запрещено. Впрочем, стражи у нас служили находчивые, смекалистые и потому способы обойти данный запрет находили. К примеру, Бертран Миллорн, старший сержант из светлого отдела, которого мы чаще всего называли Белобрысым, однажды пронес на территорию бутылку самогона, на полном серьезе объяснив охраннику на входе, что речь идет о вещественном доказательстве. Уходя с работы с опустевшей бутылкой, он нетрезвым голосом сообщил охраннику, что жидкость испарилась в ходе следственного эксперимента. Скандал, помнится, вышел знатный. Хохотал весь участок.

      На тот момент, когда мы отмечали день рождения Бесс, аналогичные предлоги прокатить уже не могли. Поэтому Дику пришлось прибегнуть к иному средству. А именно – налил коньяк в самый обыкновенный термос для чая. И под видом того самого травяного напитка благополучно пронес в здание. Именно таким образом и предложил