Северная Корона. Против ветра. Анна Джейн

биатлону среди юниоров, в прошлом сам классный спортсмен, – продолжал Леша. – Были слухи, что Иван Романыч Олегу подделал справку, потому как тот стал встречаться с его дочерью. Не знаю уж, что там да как было, но Романыч наш был сильно против того, чтобы они встречались. А Олег даже хотел жениться на той девчонке. Кто-то слышал даже, что тренер говорил Алмазу: «Или ты мою дочь в покое оставляешь, или можешь прощаться со спортом». В общем, Олега из-за допинга отстранили от соревнований на полтора года. И за это время он как с ума сошел. Да он и так нервный был всегда, эмоциональный, психованный. Короче, он перестал заниматься биатлоном, пропал из поля зрения, ни с кем из нас практически не общался. Мы слышали, что Олег связался с какой-то компанией и стал ввязываться в драки. И где-то через год его во время очередной драки порезали. Ну, я это вам уже рассказывал. Нога пострадала, сухожилия. Ножевое – это не шутки. В общем, если он и хотел вернуться обратно, то уже не мог из-за травмы. – Леша отпил воды из стакана Лены. – Короче, после этого Олежка совсем свихнулся. Через пару месяцев – это я вам тоже рассказывал – заявился к тренеру и его чуть не убил, и любовь свою бывшую, которая другого нашла. Ножом размахивал. Его посадили. Что сейчас с ним – не знаю, но у Алмазова из-за того, что он не реализовал свой талант, сорвало крышу. По крайней мере, так говорит мой тренер. Так что, Юль, ты смотри, – кинул на старую подругу взгляд Леша.

      – Идиот, – ткнула его кулачков в плечо жена, – что ты несешь?

      – А что? – возразил спортсмен. – Юлька – талантливая, а свой талант фактически зарывает в землю. Занимается тем, что ей не нравится. Я не удивлюсь, если она сорвется когда-нибудь!

      – Глупости это все – лениво отозвалась Крестова, а вот Марта подумала, что зерно истины в этом жутковатом рассказе все-таки есть.

      – «Талант – искра божия, которой человек обыкновенно сжигает себя, освещая этим собственным пожаром путь другим», – с чувством процитировал кого-то Крис с умным видом. Все-таки чтение умных книг иногда давало свои плоды.

      – Точно, – согласился Леша. – А если нет возможности зажигать себя снаружи, чтобы освещать этот самый путь, то тогда начинаешь гореть изнутри, как Олег.

      – Да хватит уже о нем, – дернула его за руку жена. Лена историю этого злосчастного Олега Алмазова тоже знала. И этот человек был ей неприятен.

      – Почему никто не спросил меня, кому принадлежат эти слова? – обиженно спросил Крис, выпятив вперед нижнюю пухлую, как у купидона, губу.

      – Раз ты сказал, так тебе и принадлежат, – спокойно проговорила Юля. Она умела с самым серьёзным видом подкалывать друзей. – Ты же у нас очень умный. И не такое можешь придумать.

      – Кому принадлежат? – поинтересовалась Марта.

      – Ключевскому Василию Осиповичу, – оповестил всех громко Крис, выставив ногу, обутую в ярко-зеленый тапок. Эта обувь была куплена будущим композитором в каком-то модном магазине для скейтеров за весьма немаленькую сумму.

      Все закивали.

      – Почему никто не спросил, кто такой Василий Осипович Ключевский? –