Северная Корона. Против ветра. Анна Джейн

так и будет.

      – Ты один, без охраны, с кучей денег и своей банковской картой. Тебя могут узнать, затоптать, ограбить или шлепнуть, в конце концов. Ты знаешь, я к тебе привык, поэтому не хочу лицезреть в гробу, – сказал Кирилл. – Знаешь ли, я буду переживать.

      – Ты же говорил, что эпоха криминала в России кончилась в конце девяностых, – вспомнилось Феликсу.

      – Я много чего говорил.

      – Ты утверждал, что в России безопасно, – хмыкнул Визард.

      – Опасно везде, где есть придурки, умник. Так ты уверен, что моя помощь тебе не понадобится? Мне не присылать друзей?

      – Да. Я нашел тех, кто мне поможет. Приятные леди.

      – Леди? А ты не теряешься, – засмеялся Кезон сквозь полосу помех. – Ладно, смотри, осторожнее. Менеджер убьет тебя, если ты натворишь делов, как Марс в прошлое свое посещение родного штата.

      – Менеджер думает, что я отдыхаю в родовом поместье Греев, – отозвался Феликс-Визард. – Если что, Октавий меня прикроет.

      – Звони мне каждый день и говори, что жив, а то я буду беспокоиться, – в голосе Кирилла-Кезона послышалась издевка. – И не сильно приставай к леди. А то у меня такое чувство, что скоро у твоего уважаемого отца, – вспомнил музыкант важного Чарльза Грея, заседающего в Палате лордов, – будет внук.

      – Мой первый ребенок появится, когда мне будет тридцать пять, – беспечно отозвался Феликс.

      – Откуда же ты знаешь? – изобразил недоумение его друг.

      – Интуиция, – коротко ответил молодой темноволосый человек в капюшоне, а связь опять коварно отключилась.

      Кезон и Марта продолжали стоять около друг друга, и смущенная происходящим девушка ловила на нем чужие женские взгляды – очень заинтересованные и липкие, как малиновое варенье. На нее взгляды тоже кидали – но уже не такие заинтересованные, а несколько завистливые. Похоже, что проходящие мимо девушки думали, что они с Феликсом – пара.

      «Пара, ха-ха-ха», – засмеялась про себя Марта. Еще вчера, слушая бессонной из-за Саши ночью плеер, в котором было несколько десятков песен «Красных Лордов», она и предположить не могла, что встретится с одним из них на следующий день.

      Волшебство, ей-богу, волшебство!

      Из размышлений скрипачку выудили возгласы приближающейся большой толпы ее ровесников – парней и девчонок с кучей рюкзаков и чемоданов. Они, смеясь и громко разговаривая об Амстердаме и Дублине, приближались к тому месту, где стояла Карлова и Лорд Визард. Кто-то из них что-то сказал, и Феликс вдруг напрягся – в кончиках его пальцев появилось покалывание. То, что могло обернуться для него неприятностями, грозило произойти прямо сейчас. Если, конечно, не принять меры.

      – Простите, Марта. Но иначе они меня узнают, – сказал музыкант и привлек длинноволосую девушку к себе, обняв одной рукой за талию, обхваченную тонким черным пояском, а другой – за вновь вздрогнувшие плечи. Его губы коснулись щеки обалдевшей Марты, в опасной близости от ее рта. Со стороны казалось, что они целовались, и лица Феликса совсем не было видно.

      Смысл его