В летописях не значится. Евгения Петроченко

той же стороне располагалось очень высокое и узкое здание из темного камня с тремя башенками. У крыльца возвышался такой же длинный и сухощавый мужчина из такого же темного камня, держащий в руках перед собой шарообразный небесный свод, который на солнце переливался золотыми вкраплениями звезд.

      Слева от забора, напротив светлого корпуса, располагалось крайне массивное здание из грубого камня, больше напоминающее военную крепость, чем учебное заведение. Оно выглядело очень просто и в то же время угрожающе. И статуй рядом не было никаких. Позади него виднелось огромное поле вытоптанной земли, огороженное чем-то мерцающим.

      Между этим мрачным зданием и главным корпусом, к которому и вела прямая и наиболее широкая дорога, располагалось еще одно, самое странное из всех. Гладкий коричневый камень облицовывал весь его фасад с обилием балкончиков, башенок, непонятных выступов и переходов, а перед ним на вычурном постаменте возвышалась статуя коренастого мужчины в необычных, вытянутых вперед очках, пристально разглядывающего меч в вытянутых руках. Сочетание меча и очков меня крайне удивило, но, буду надеяться, позже я узнаю больше об этом корпусе.

      Позади этих четырех строений находились какие-то мелкие постройки, которые я не смогла рассмотреть, так как каждый из стоящих по бокам корпусов больше напоминал средних размеров замок и оттягивал внимание на себя. Хорошо хоть, строители придумали сделать их немного вытянутыми, но не вдоль главной дороги, поэтому об их истинных размерах мне предстояло только догадываться.

      Людей, к моему удивлению, было немного. Наверное, потому, что было уже далеко за полдень. Я почему-то думала, что отправлюсь сюда как можно раньше, но Гидеон рассудил иначе и позвал позже. Наверное, чтобы меньше привлекать внимание магов и не попадать в общую толкучку.

      Страх – вот единственное слово, описывающее мое состояние. Казалось, до этого я прыгала во времени, особенно не задумываясь о сохранности своей жизни, но теперь это перестало быть простым развлечением. Нужно быть осторожной и не допускать ошибок. Но как сосредоточиться, когда с каждым шагом приближения к главному корпусу у меня замирает сердце?

      Возле него стояла большая толпа адептов, которые громко и шумно переговаривались. Один, высокий медноволосый маг в ярко-красном плаще, который, как мне казалось, был слишком вычурным даже для этого мира, играючи перекидывал отливающий синевой шар из одной руки в другую. Он что-то очень громко рассказывал, и, подойдя ближе, я уловила:

      – …Несется прямо на мастера Пиареля, тот только губами шевелит, не знаю, что он там плел. Я жахнул по упырю этому рубиновым силком…

      – Прямо-таки силком, ты что, весь обвешанный амулетами был? Разве твоего плетенщика не отправили в лавку к Тробосу? – скептически вклинилась в монолог крупная и высокая магичка. – Или ты до этого всю практику не колдовал, резерв копил?

      – Все-то тебе надо знать. Был у меня амулет, –