Две ночи в Лондоне. Джессика Гилмор

не позволит ему торжествовать, дав понять, как он ее расстроил.

      – У нас самообслуживание, оплата в кассе. Однако это не для вас, а для покупателей, так что выпейте кофе в другом месте.

      – Послушайте, – Макс покосился на миссис Трелони, – мы можем поговорить наедине?

      От волнения пульс Элли учащался с каждой секундой. Она ни за что не останется один на один с этим человеком. Сейчас он улыбается, но ее не проведешь.

      – Боюсь, нет. Вам, должно быть, привычно оскорблять меня на глазах у моей помощницы, уверена, она ждет не дождется второго раунда.

      – Что ж, пусть так.

      – Правда? – Она не ожидала, что он так быстро капитулирует. Неожиданное очко в ее пользу. – Говорите, что вы еще хотели добавить.

      – Я был немного не в себе.

      Элли скрестила руки на груди и приподняла брови. Если Макс Лавдей надеется быстро решить с ней все вопросы, он ошибается.

      – Вот как?

      – Это меня не извиняет, разумеется, но у нас в семье в данный момент некоторые проблемы, потому я так взвинчен.

      – Скажите, мистер Лавдай, – она сознательно использовала такое обращение, – что, на ваш взгляд, хуже – соблазнить ради денег пожилого мужчину или вытянуть их из престарелой леди? И в чем вы меня обвиняете?

      Будто она не знает. Если надула несчастную старушку, в этом и его вина, в конце концов, они оба объявлены доверенными лицами.

      – Я думаю, бесчестно и то и другое. – Он задержал тяжелый взгляд на Элли, отчего ей стало не по себе. Значит, вернулся не потому, что раскаялся. Похоже, до сих пор уверен, что виновата она.

      – Я тоже так думаю. – Удивление в его глазах добавило ей уверенности. – И считаю, что выдвигать незаслуженные обвинения, равно как и являться сюда с выражением напускного раскаяния на лице только ради того, чтобы заполучить ключи, тоже не очень порядочно. Что скажете, мистер Лавдей?

      – Я готов заплатить за кофе.

      Слишком ничтожные уступки, но и это много для человека, способного на подобные заявления, не говоря уже о его манерах.

      Макс с трудом стоял на ногах, мечтая лечь, даже пол казался ему в этом смысле все более привлекательным местом. Он прилетел из Сиднея и почти сразу отправился в Бостон, потом в Хартфорд, а оттуда в Англию. И все это за несколько дней. Перед глазами стояла серая пелена, и несколько часов сна в салоне первого класса не смогли ее рассеять.

      – Вы должны признать, что последняя воля моей тети кажется странной. Оставить все деньги совершенно незнакомому человеку!

      В карих глазах появилось то, что Макс счел презрением. Подобное выражение ему никогда не приходилось видеть, он неожиданно для себя обиделся.

      – Да, ваша тетя не раз сокрушалась, что не слишком хорошо знает своего внучатого племянника. Полагаю, таким образом она решила наладить с вами контакт.

      Черт возьми, он имел в виду вовсе не себя и готов спорить на ночь спокойного сна, что она прекрасно это поняла.

      – Она вольна распоряжаться