Без лифта. Нат Росс
Читать онлайн.
Тамара ткнула локтем в кнопку лифа и попыталась вытереть взопревший лоб о плечо. Выдохнула, прислонила сумки к зашарканной стене и стащила шапку с примятых кудрей. Похлопала себя по карманам строгого белого манто, проверяя, на месте ли телефон и кошелек, взбила волосы на макушке и только тут насторожилась – не хватало знакомого надсадного гудения мотора.
Тамара посмотрела на кнопку лифта. Та ответила мертвым взглядом. Тамара принялась жать изо всех сил, уже понимая, что бесполезно: кнопка не загоралась красным и характерных щелчков не слышалось. Тамара тихонько застонала – опять профилактика? Малолетний Швондер катался и сломал? Или его папаша, слесарь с невозможным именем Митридат опять расплавил окурком кнопку и застрял?
И только потом Тамара увидела на стене сбоку объявление. Безжалостным канцелярским штилем объявление извещало о старте работ по замене лифта, начиная с сегодняшнего двадцатого декабря и вплоть до марта месяца, о точной дате окончания вас известят дополнительно, всех благ, администрация.
Тамара взвыла уже погромче. Сапоги на каблуках, неподъемные сумки, седьмой этаж! И перед самым Новым годом, вот спасибо за подарочек, хоть бы заранее предупредили, она бы запаслась всем необходимым до марта… что?! Три месяца без лифта? Да они шутят!
Тамара перечитала страшную весть и поняла, что все всерьез. Можно было предполагать. Родной девятиэтажке под сотню лет, капремонт недавно делали, трубы и окна меняли, вот теперь и лифт. Да и то сказать, подъемный аппарат их седьмого подъезда без привычки мог напугать: открываясь, он припадочно тряс створками, внутри ужасал надписями и процарапанными картинками, по которым можно было изучать культурные пласты прошлых десятилетий. Не говоря уже о кнопках этажей, украшенных бельмами от Митридатовых сигарет.
Тамара вспомнила, как школьницей застряла на долгих два часа, пока не пришли суровые лифтеры и не вытащили ее, силой и какой-то железкой расцепив двери. Самым страшным оказалось, что толстая бетонная плита перечеркивала проем лифта посередине и маленькой Тамарке пришлось спрыгивать на пол-этажа ниже, а под днищем лифта она впервые увидела глубокий шиферный колодец с кишками спутанных проводов. После того случая она пару лет бегала на седьмой этаж пешком, боясь даже приближаться к источнику своих кошмаров. Потом страх как-то сошел на нет.
Тамара горестно вздохнула, ухватила сумки и поплелась наверх по серой лестнице. И вот так теперь каждый день до весны? Но и это не самое худшее. Худшее жило на третьем этаже и обычно в любую погоду обитало на лавочке у подъезда, особо в вечерние часы, когда жильцы возвращались домой. Вот почему сегодня лавочка оказалась пуста, а Тамара-то обрадовалась, решила уж, что зло волшебным образом дематериализовалось.
– Худеешь чтоль пешком? – спросило Зло, когда Тамара с пыхтеньем доковыляла до третьего. Тамара вздрогнула и обреченно сжалась. Бабич! Помяни и появится. Древнее Зло и есть. Сейчас опять привяжется с нравоучениями. Бабка Бабич (и это не тавтология!) всегда так делала, сколько Тамара себя помнила. А на Тамаре сегодня, как назло, стильное белое манто и и белые же сапоги. Правда, все остальное черное, но это не спасет. Бабич любой выход за рамки серо-буро-малинового воспринимала как личный вызов.
– Оглохла чтоль? Ишь вырядилась и думает, что ей все можно, – оскорбилась Бабич. Тамара взглянула на нее. Странно, но бабка сегодня выглядела не воинственной, а потерянной. Облезлый пуховый берет сполз на длинное ухо, хищный нос недоуменно повис. Бабкин палец сквозь варежку неотступно давил на мертвую кнопку.
Тамара приободрилась, почувствовав силу на своей стороне.
– Лифт не работает!
– Чего?!
Бабич отвесила челюсть, явив миру золотой зуб. Тамара ощутила недостойное желание добить лежачего:
– На три месяца для замены!
Бабич издала невнятный звук и застыла с открытым ртом и помутневшим взором. Тамара обошла ее по стеночке и рванула наверх, больше не обращая внимания на сумки и каблуки.
МарьИванна Бабич схватилась одной рукой за сердце, а другой за перила. Три месяца без лавочки!
Бабич посмотрела на свои отекшие ноги в теплых войлочных чоботах. Вниз она еще спустится, а вот назад на третий ей ни в жисть не залезть. Что делать, что делать? Вернуться домой? А там что? Диван, телевизор и жидкий чай с батоном? Так это ночью успеется, бессонница, старый друг, охо-хо.
Бабич, с тех пор как вышла на пенсию, считала ежевечернее бдение у подъезда свой жизненной миссией, а сам седьмой подъезд чем-то вроде вверенного под ее ответственность царства. Из телевизора она однажды услышала слово «матриархат» и ей ужасно понравилось. Она, значит, матриарх, раз самая старшая на девяти этажах. И теперь, за три месяца без нее, матриарха, маленькое царство придет к этому, как там… анарху!
Не бывать этому.
Бабич