Тевтонский Лев. Золото галлов. Мятежники (сборник). Андрей Посняков

набросился на проклятую дверь с такой силой и лютой злобою, будто перед ним оказался самый настоящий враг: из тех, что или он, или ты, а существовать вместе никак невозможно! И дверь убоялась – почувствовала напор, дрогнула… Ну, еще разок… ух!!!

      Со скрипом отлетели петли, и молодой человек радостно выскочил наружу, под проливной дождь. Тут же ему бросилась в глаза группа людей: римляне с мечами и копьями, да много, несколько десятков. Лица все были незнакомые, и Беторикс застыл в изумлении – это еще что? Откуда взялись в таком количестве и так далеко от лагеря?

      А потом у него и вовсе отвисла челюсть: за собой римляне вели вереницу связанных пленников – лохматых, одетых в грязные обноски…

      – Что там за шум, Луций? – обернувшись, грозно окликнул гордо восседавший на белом коне центурион в шлеме с поникшими от сырости перьями и мокром коричневато-красном плаще.

      На коне? Откуда, во имя Эпоны? На маневрах не было ни одной лошади, хотя обещали их не первый год.

      – Сейчас посмотрю, господин оптий! – раздался ответ, и Виталий с изумлением понял, что оба собеседника говорят по-латыни!

      – Марцеллин, Кассий, ко мне! – распорядился Луций.

      – А можно и мне, господин тессарий?

      – Давай и ты, ладно.

      Ага, Луций-то непростой легионер, а тессарий. Иными словами, гвардии сержант! – мысленно переводил Виталий, по-прежнему не понимая, кто перед ним и что происходит. «Кино снимают» – вспомнился бригадир Василич, и иного объяснения он, Беторикс, тоже не мог сейчас подобрать. Никакого взятия римлянами пленных женщин и детей в плане маневров, своевременно доведенного до совета командиров, не значилось.

      – Ого! Да тут галл какой-то! Лови его, парни!

      Задумавшись, Виталий не сразу понял, что последнее сказано о нем. Римляне метнулись к нему, он привычно подумал о мече, но тот остался в лагере. Поэтому Беторикс сумел лишь в изумлении спросить:

      – Ребята, вы кто?

      – Чего, чего ты там говоришь, бракатая морда? – Тессарий, коренастый и сильный мужик уже в возрасте, махнул рукой воинам. – Вяжите его, и к остальному стаду.

      «Нет, этот точно не из наших!» – мысленно отметил Виталий. Реконструкция – увлечение молодежное, особенно на ранние эпохи, сорокалетние и старше там все наперечет. Да и пленные выглядели уж слишком натурально – угрюмые, грязные, полуголые, с длинными патлами, мокрыми от дождя, многие босые. Были здесь и женщины с детьми, выглядевшие не лучше, а это уж точно вещь невозможная! Нередко молодые женщины приезжают на фестивали с детьми, но ни себя, ни малышей до такого состояния никогда не доводят! У Беторикса было дикое ощущение, что с маневров он попал на съемки исторического фильма – давно известно, что киношники, гримируя «под древность», в первую очередь делают людей очень, очень грязными и лохматыми, будто вода и ножницы – новейшие достижения современной цивилизации. Но где же тогда камеры, осветители, режиссеры, кто там еще должен быть?

      – Вы откуда, мужики? – попробовал Беторикс спросить еще раз, сам не зная, что ожидает