Криминологическая кибербезопасность. Теоретические, правовые и технологические основы. Вугар Фуад Оглы Джафарли

ном мире, которым характеризуется так называемый шестой технологический уклад развития земной цивилизации. Причем, подчеркну, речь идет не столько об объективных глобальных изменениях, связанных с наращиванием процессов цифровизации практически во всех сферах человеческой жизнедеятельности, закономерно меняющих ее привычные форматы, что представляется уже вполне себе обычным делом, сколько об эскалации именно криминального ее (цифровизации) потенциала.

      Разумеется, в первую очередь об этом свидетельствуют данные официальной уголовно-правовой статистики[2]. Однако эти данные, даже при их весьма красноречивых иллюстрациях, меркнут в сравнении с многочисленными свидетельствами беспрепятственно совершаемых в отношении собственности, а то и жизни, здоровья, других важных прав, свобод и законных интересов граждан противоправных посягательств с использованием инновационных средств и способов – фишинга, криптоджекинга, кардинга, крэкинга, спаминга, фарминга, хакинга, инсайдинга, киберсквоттинга, межсайтового скриптинга, вредоносных программ, телефонного мошенничества, мошенничества в сфере кредитования, мошенничества с техподдержкой, похищения цифровой личности, кибербуллинга, компьютерного пиратства, кибертерроризма и проч.

      При этом большинство из информационно-коммуникационных преступлений по-прежнему неуязвимы для государственного правоохранительного контроля, поскольку таковой просто не обладает необходимыми, адекватными масштабам криминально-цифровой глобализации информационно-коммуникационными средствами и ресурсами безопасности. К счастью, они есть у негосударственных структур кибербезопасности. Однако не стоит забывать, что эти структуры формально не имеют права проявлять, по сути, правоохранительной реакции на подобные правонарушения, так как она является целиком и полностью прерогативой государства. Потому частные компании кибербезопасности нередко осуществляют свою социально полезную деятельность по выявлению и нейтрализации преступлений в сфере информационно-коммуникационных технологий фактически незаконно, часто на свой страх и риск.

      Можно и далее продолжать повествование о трудностях и недоразумениях существующей правоохранительной защиты общественных отношений от киберпреступности, но это неизбежно будет контрпродуктивным. Архиважно сегодня (хотя аналогично актуальным это было еще как минимум лет двадцать назад) создавать в стране государственную систему защиты от преступлений, детерминируемых информационно-коммуникационными технологиями. Но при этом, безусловно, следует помнить о предварительном формировании ее надежного, научно обоснованного фундамента, каковой, по моему глубокому убеждению, должен зиждиться на теории криминологической безопасности. Именно она представляет собой базовую категорию, объединяющую современные криминологические идеи и теоретико-прикладные концепции обеспечения защиты личности, общества и государства от преступности, в том числе и главным образом детерминируемой развивающимися в современном киберпространстве информационно-коммуникационными технологиями.

      Вдохновляясь и руководствуясь идеей криминологической безопасности, автор упомянутой монографической серии Джафарли Вугар Фуад оглы, подготовив при консультативной поддержке автора этих строк докторскую диссертацию, успешно защитив ее и заслуженно приобретя в результате высокий ученый статус доктора юридических наук (что произошло тоже совсем недавно – в июле этого года), не остановился на достигнутом, принялся активно дорабатывать, развивать и дополнять свое произведение новыми научными данными, характеристиками и оценками, отвечающими инновационным реалиям. Все они и нашли свое воплощение в настоящем, втором, издании монографии, названном нами (то есть и при моем участии в качестве ее научного редактора) «Криминологическая кибербезопасность: теоретические, правовые и технологические основы».

      Со всей своей сердечной радостью поздравляя Вугара Фуадовича одновременно и с приобретением высокого ученого статуса доктора наук, и с достижением успеха (в коем тоже смею не сомневаться) в подготовке нового издания монографии, хочу отметить, что в нем, по сравнению с предыдущим, как мне представляется, гораздо более емко и глубоко:

      а) обосновываются закономерности формирования и развития информационно-технологического ресурса криминологической кибербезопасности, раскрываются его содержание, технологические и социальные функции, свойства, качества, социально-правовые и криминологические особенности;

      б) рассматриваются предпосылки использования инновационных информационно-коммуникационных технологий в правоохранительной деятельности, направленной на обеспечение защиты от преступности в реальном и виртуальном пространствах;

      в) анализируются теоретические концепции взаимодействия криминологической и информационно-технологической безопасности в цифровой среде, предопределяющие формирование и развитие правовых, теоретических, методологических и технологических основ системы криминологической кибербезопасности;

      г) раскрываются впечатляющие перспективы насыщенного новым правоохранительным потенциалом криминологической кибербезопасности прогресса в деле защиты

2

На расширенном заседании коллегии МВД России 20 марта 2023 г. Президент РФ сообщил, что преступления в ИТ-сфере составили четверть от всех российских уголовных правонарушений в 2022 г., превысив полмиллиона. Специалисты Следственного комитета РФ подсчитали, что за 10 лет произошло более чем 50-кратное увеличение их числа. Из доклада Министерства внутренних дел РФ о состоянии преступности в стране в январе – мае 2023 г.: число преступлений с использованием информационно-телекоммуникационных технологий в России выросло на 27,5 % по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. См.: Краткая характеристика состояния преступности в Российской Федерации за январь – июнь 2023 г. // URL: https://мвд. рф/reports/item/40116049/ (дата обращения: 08.08.2023).