Полное собрание стихотворений. Федор Сологуб

порой из солнечной истомы...»

      Уйдешь порой из солнечной истомы

      В лесной приют,

      Но налетают жалящие гномы

      И крови ждут.

      Лесной тиран, несносная докука,

      Комар-палач!

      Твой тонкий писк томителен, как скука,

      Как детский плач.

      3 июля 1891

      «Стоит пора голодная...»

      Стоит пора голодная,

      Край в лапах нищеты.

      Отчизна несвободная,

      Бездомная, безродная,

      Когда ж проснешься ты?

      Когда своих мучителей

      Ты далеко сметешь,

      И с ними злых учителей,

      Тебе твердящих ложь?

      18 ноября 1891

      «Небо желто-красное зимнего заката...»

      Небо желто-красное зимнего заката,

      Колокола гулкого заунывный звон...

      Мысли, проходящие смутно, без возврата,

      Сердца наболевшего неумолчный стон...

      Снегом занесенные улицы пустые,

      Плачу колокольному внемлющая тишь...

      Из окошка вижу я кудри дымовые,

      Вереницы тесные деревянных крыш.

      Воздух жгучим холодом чародейно скован.

      Что-то есть зловещее в этой тишине.

      Грустью ожидания разум очарован.

      Образы минувшего снова снятся мне.

      20 марта 1892

      Восьмидесятники

      Среди шатания в умах и общей смуты,

      Чтобы внимание подростков поотвлечь

      И наложить на пагубные мысли путы,

      Понадобилась нам классическая речь.

      Грамматики народов мертвых изучая,

      Недаром тратили вечерние часы

      И детство резвое, и юность удалая

      В прилежном изученьи стройной их красы.

      Хирели груди их, согнутые над книгой,

      Слабели зоркие, пытливые глаза,

      Слабели мускулы, как будто под веригой,

      И гнулся хрупкий стан, как тонкая лоза.

      И вышли скромные, смиренные людишки.

      Конечно, уж они не будут бунтовать:

      Им только бы читать печатные коврижки

      Да вкусный пирожок казенный смаковать.

      8 августа 1892

      «Стоит он, жаждой истомленный...»

      Стоит он, жаждой истомленный,

      Изголодавшийся, больной,

      Под виноградною лозой,

      В ручей по пояс погруженный,

      И простирает руки он

      К созревшим гроздьям виноградным, —

      Но богом мстящим, беспощадным

      Навек начертан их закон:

      Бегут они от рук Тантала,

      И выпрямляется лоза,

      И свет небес, как блеск металла,

      Томит молящие глаза.

      И вот Тантал нагнуться хочет

      К холодной, радостной струе, —

      Она поет, звенит, хохочет

      В недостигаемом ручье.

      И чем он ниже к ней нагнется,

      Тем глубже падает она,

      И пред устами остается

      Песок обсохнувшего дна.

      В песок сыпучий и хрустящий

      Лицом горячим он поник,

      И, безответный и хрипящий,

      Потряс пустыню дикий крик.

      l2