Дневник (не)ловкой попаданки. Светлана Нарватова

согласился Лео. Сверху послышался шум надвигающейся осыпи, и маг снова прижал меня к откосу. – Так какой именно камень и куда именно вниз ты уронила? – Мы побежали снова.

      – Большой камень. Очень далеко вниз. Он долго летел. А потом снизу раздалось это «ш-ш-ш-ша-а-а-а». Что оно, кстати, означает?

      – Оно означает, что кто-то недоволен.

      – Логично, – вернула я магу его же монету. – Правильно ли я понимаю: «кто-то» означает, что ты не знаешь, кто оно такое?

      – Даже не догадываюсь. И скажу честно: знакомиться не хочу. А на камне, который ты уронила, было что-то написано или нарисовано? Он был большим?.. Или очень большим?

      Лео развернулся, надавил мне на затылок, заставляя пригнуться, и прижался сверху, защищая от очередной волны камней.

      – Я не видела. Там было темн-но-о! – Это Леонарду дёрнул меня за руку, дорогой дневник. И предчувствуя следующую реплику в духе «А какого хрена ты не взяла с собой огонёк, как я предлагал?!», продолжила: – Я так больше не буду.

      С мамой, дорогой дневник, это срабатывало.

      – Что именно не будешь? – уточнил этот формалист.

      – Всё, – на всякий случай пообещала я. – Я всё больше не буду.

      – Ш-ш-ш-ш-а-а-а! – разлетелось по окрестностям.

      Я оглянулась.

      Пока из рудника недовольное «оно» не выбралось. Но судя по степени недовольства, ждать знакомства осталось недолго.

      Дорожка сделала резкий поворот, огибая выступ, и перед нами открылась новая локация, как сказали бы любители компьютерных игр.

      Очевидно, рудник закрыли не потому, что в нём закончилась руда, а потому что нём начался «ш-ш-ша-а-а».

      Или началась. Я ему под хвост не заглядывала.

      Если у него есть хвост.

      Рудокопы, дорогой дневник, просто переехали и обосновались по соседству. Вот именно их – рудокопов – мы сейчас и наблюдали. Последние находились под охраной. Точнее – конвоем.

      Конвоиры легко выделялись на фоне измождённых людей, одетых в рваньё. Отличие было не только в одежде и степени ухоженности. Налицо (и на лице) было различие в расах. Рабочие были европеоидами, конвоиры – желтокожие, с характерными монголоидными чертами.

      Рудокопы возмущались. Я бы даже сказала, бунтовали. Но на стороне монголоидов было оружие. И кандалы, которые сковывали трудяг.

      К счастью, всю эту картину мы видели издалека и пока оставались незамеченными. Участники сцены были слишком заняты выяснением отношений.

      Лео попытался оттащить меня назад, за скалу.

      Но там, дорогой дневник, нас тоже ждал неприятный сюрприз.

      Он был огромным и страшно уродливым. «Ш-ш-ша» оказался гигантским чёрным змеем. По крайней мере, та его часть, которая уже показалась из рудника. Чудовище было похоже на изображения китайских драконов. С крупной усатой мордой, покрытой выростами-пластинами. Морда медленно повернулась в нашу сторону и сузила пылающие алым глаза.

      Я даже заорать не могла.

      Меня просто пришило к месту. Я закаменела, будто под взглядом василиска. Не буквально. Физически я осталась собой. Но не могла шелохнуться.

      – Полина! –