Маны – полные карманы!. Константин Денисов

в сторону кухни.

      – Какой странный день, – пробормотал я и направился следом.

      У девочки была старая туристическая керосиновая горелка. Она поставила на неё маленькую кастрюльку, как раз на две чашки, и подожгла огонь бензиновой зажигалкой.

      – У тебя неплохие запасы, – сказал я.

      – Это благодаря маме, – сказала девочка, – как только случился магопокалипсис и мир начал меняться, она сказала, что теперь всё будет по-другому. Теперь нужно будет выживать, и пока ещё не всё накрылось медным тазом, сказала она, нужно делать запасы, чтобы можно было какое-то время протянуть без всех этих работающих штук. Ну, типа свет, газ, вода…

      – Да, но этого надолго всё равно не хватит, сколько бы ни удалось запасти, – сказал я, – тем более зимы в городе без отопления переживать очень тяжело, хотя, с приходом магии в мир, они стали гораздо мягче… уж не знаю, связано это или нет. Поэтому из городов многие уезжают. Природа даёт больше возможностей для выживания, чем каменные джунгли.

      – Да, я знаю, – вздохнула девочка, – у нас в подъезде все уехали. Кроме моей, было ещё три квартиры жилых, кто остался пока. Но последний месяц никого не видно.

      – А где же мама? – спросил я, не уточняя про папу, потому что она про него не упомянула, следовательно, скорее всего, жила только с мамой.

      – Ушла по делам, – сказала девочка, – она всё время что-то добывает. В последнее время главное – это еда.

      Ответ девочки был понятным и нормальным, но в какой-то момент мне показалось, что голос у неё дрогнул, и в груди у меня зашевелился неприятный червячок.

      – А как давно она ушла? – спросил я осторожно.

      Девочка подняла на меня грустные глаза, и там совсем чуть-чуть, но что-то блеснуло.

      – Почти три недели, – нехотя сказала девочка.

      У меня в груди червячок тут же исчез, вместо него всё рухнуло в пропасть, и там образовалась звенящая пустота. Мамы у девочки больше нет! Она одна, наедине с этим недружелюбным миром, и что она будет делать, когда закончатся все запасы, одному богу известно.

      – Она жива! – тут же сказала девочка, хотя я ничего не успел сказать. Она, видимо, прочитала всё в моём взгляде.

      – Меня Алик зовут, кстати! – вдруг спохватился я, найдя способ свернуть с неудобной темы разговора, где мне сейчас пришлось бы убеждать девочку, что её мама умерла, – а тебя как?

      – Аня, – охотно ответила она. Вода закипела, она сняла кастрюльку с примуса и бросила в неё пучок заварки, – только вот сахара больше нет!

      – А я как раз пью без сахара, – улыбнулся я.

      Она налила чай в кружки.

      – Ань, – с трудом начал я.

      – Не надо! – быстро сказала Аня, не давая мне развить мысль, – я знаю, что ты скажешь! Что если мама до сих пор не вернулась, она не вернётся никогда! Но ты пойми, если я отсюда уйду, то это будет значить, что я её точно никогда больше не увижу… а так, есть надежда. Наверняка случилось что-то плохое, но я верю что она жива, преодолеет все трудности и вернётся ко мне!

      Говорить что-либо было не нужно. Аня всё понимала