Звёзды внутри тебя. Натанариэль Лиат

речную пену – и чуть не свалилась на повороте. Они с тюленем, почти не сбавляя скорости, нырнули из широкого русла в узкий укромный рукав реки. По берегам стояли косматые хмурые деревья. Даже прожив в новом городе полтора года, Лу мало где побывала, кроме школы да пары больниц, но узнала этот парк по фотографиям из Сети. Ему нарочно дали разрастись почти как настоящему лесу, и полуголые по осени кусты спускались по диким берегам прямо к воде…

      Паучихи, несущиеся по противоположному берегу, не успели затормозить и проскочили поворот, на миг потеряв добычу из виду. Тюленю хватило этого времени, чтобы поднырнуть – Лу с головой ушла под воду – и снова показаться на поверхности под просторным тенистым шатром. Над Лу нависли ветви огромной плакучей ивы, почти не растерявшей своих листьев – они высохли так, что казались сделанными из хрупкого серебра, но упрямо цеплялись за ветки.

      По земле парка мягко и страшно зашелестели паучьи лапы. Конечно. Неподалёку ведь как раз есть ещё один мост.

      Лу сжалась в тени берега, боясь, что первый же порыв ветра сметёт с веток ветхие листья, оставив её на виду. Крона ивы, казалось, едва слышно шептала что-то, словно пыталась утешить, но она совсем не казалась надёжной защитой. Свет дробился, проходя сквозь ветви, и осколками падал в воду.

      Паучихи бегали вокруг, шипели, скрипели и визжали. Зажмурившись, Лу ждала, что цепкие лапы вот-вот сомкнутся у неё на шее.

      Паучьи голоса застрекотали дальше по берегу, словно твари бранились друг с другом. Многоногие шаги пронеслись обратно к большой реке, и стало тихо.

      Ещё несколько секунд Лу не решалась открыть глаза. А потом Ингрид сказала у неё над ухом:

      – Уф! Кажется, оторвались.

      Лу моргнула и уставилась на неё. Ингрид ободряюще улыбнулась; пучок у неё на затылке распустился, и мокрые волосы рассыпались по плечам, как у русалки. Лу была рядом с ней, бок о бок, почти прижавшись, и могла поклясться: ниже пояса у Ингрид всё ещё был мощный тюлений хвост.

      – Дадим им уйти подальше. – Ингрид бережно погладила ветки, полощущиеся в речке, и вполголоса пробормотала: – Спасибо, что спрятала.

      Лу хотела что-то сказать, может быть, тоже поблагодарить дерево, которое их спасло, но зубы стучали так, что она не смогла выговорить ни слова. Только теперь, когда тиски страха чуть-чуть разжались и от облегчения кружилась голова, до Лу дошло, что она не чувствует ног от холода.

      – Ох, проклятье! – Ингрид встревоженно вгляделась Лу в лицо, сжала её онемевшие щёки ледяными руками. – Держись, малышка. Сейчас. Сейчас поплывём греться.

      Лу обхватила её за талию и не успела поймать момент, когда вместо девушки у неё в объятиях снова оказался чёрный фыркающий тюлень.

* * *

      Когда они добрались до места, Лу уже не могла разжать руки. Она промёрзла до костей, одеревенела от холода, как расписные женщины на носах старых кораблей. Мысли тоже окоченели, и она не сразу поняла, что пресная речная вода сменилась солёной волной залива.

      Ингрид принесла её к полузаброшенному