Международное частное право. Михаил Исаакиевич Брун

нормой, законодатель определяет отношение к иностранному суверенитету; он о нем просто не думает. И поэтому утверждение Пилье, будто норма Международного Частного Права для самого государства, ее издавшего, выше нормы материального права, будто это нормы разных этажей, нисколько не иллюстрируется примером, который он выбрал, и вообще оно совершенно произвольно. Нельзя говорить, что нормы Международного Частного Права пользуются авторитетом закона, как выражение обязанности государства относительно других государств, потому что, как вы увидите, норма Международного Частного Права может состоять и в том, что иностранный закон не применяется. Возьмем для примера норму, в силу которой наследование в недвижимостях всегда определяется по закону страны, где лежит недвижимость, а не по закону иностранному; очевидно, в том, что государство предписывает применять у себя к недвижимостям свои местные законы, не лежит вовсе выражение обязанности по отношению к иностранному государству, а просто содержится регулирование отношения так, как это соответствует потребностям данной страны.

      Обратимся теперь к исходной точке зрения, будто всякий вопрос о конфликте законов касается иностранных государей. Пилье сам чувствует, что это натяжка; он предвидит возражение, что решительно непонятно, какой интерес может иметь государство, чтобы в споре между двумя частными лицами о праве собственности или о наследстве в чужом государстве было основано на его законе, а не на местном законе. Пилье воображает, что местные законы всегда менее льготны для иностранца, чем его национальные законы; между тем, бывает и наоборот; например, если после француза осталось в России недвижимое имение, и его наследники – сын и дочь, то по французскому закону сын получит только половину, а по русскому – 13/14. Что же на это отвечает Пилье? Государство выиграет от того, что его подданные разовьют под охраной Международного Частного Права свои отношения с заграницей. Но ведь это не ответ. С точки зрения экономической политики государство, конечно, выигрывает от развития частных международных отношений, но ведь Пилье спрашивают не об этом, а о том, чем оскорблен суверенитет иностранного государства, чем нарушено право, признаваемое за ним Международным Правом, если в другом государстве спор о правах гражданских решен только по местным законам? – Пилье хочет предупредить и другое возражение: ведь никогда еще не бывало, чтобы государства вмешивались в то, по каким законам решаются гражданские споры в других государствах: не было случая дипломатического вмешательства из-за нарушения какого-либо принципа Международного Частного Права. И что же на это отвечает Пилье? Этих нарушений. Так много, они. Так часты, что у государств не хватало бы времени и сил, чтобы в них вмешиваться; и к тому же не все признают принципы Международного Частного Права, – а потому и нельзя жаловаться на их нарушения. Но в таком ответе содержится молчаливое признание несостоятельности собственных