Серафима спешит на помощь. Салма Кальк

дал известие.

      Наконец граф соизволил заговорить.

      – Значит, говоришь, мальчик, – произнёс он медленно и угрожающе.

      – Мальчик, милорд граф, – едва слышно выдохнул секретарь, чуть подумал и добавил: – Может быть, не выживет? Младенцы, они такие… хрупкие. Чуть что…

      Но милорд граф не дал ему развить мысль.

      – А ну закрой рот, и думай, прежде чем открывать его! О моём сыне говоришь!

      – Да, милорд граф, понимаю, милорд граф, – секретарь поклонился, низко-низко.

      – Вот и понимай, – граф брезгливо поморщился. – Услышу, что много болтаешь – сам знаешь, что будет. А сейчас пошёл вон, и скажи там, чтобы выставили во двор пива, бочки четыре, не меньше. Пусть пьют за здоровье младенца и его матери!

      Секретарь что-то согласно промычал и вымелся из кабинета, так толком и не разогнувшись. А граф вздохнул, оглядел стол – но швырять в противоположную стену было решительно нечем. Тогда он позвал, негромко и злобно:

      – Эдрик! Эдрик, дохлая скотина, где тебя носит? Когда не нужен, болтаешься тут, а как понадобишься – так не дозовёшься!

      – Здесь я, Вильгельм, здесь, – послышалось из неприметной боковой дверки.

      Оттуда в кабинет втянулась сизая дымка, тут же принявшая облик почтенного старца в долгополом одеянии и с бородой.

      – Слышал, да? – граф Вильгельм страдальчески сморщился. – Ребёнок родился сегодня, и это мальчик!

      – Слышал, – кивнул дымчатый старец. – А вдруг нас минует чаша сия?

      – Уже не миновала, – тяжело вздохнул граф.

      – У тебя три здоровых сына, родившихся в другие дни. Был бы единственный наследник – другое дело. А это четвёртый сын и вообще седьмой твой ребёнок! И только он попал под возможное проклятье Черной луны. Я знавал семьи, где такими рождались двое, а то и трое.

      – Замолчи, – почти что простонал маг.

      – Молчу, – с готовностью откликнулся дымчатый старец.

      – Нет, лучше скажи там, пусть принесут выпить.

      Дымка утянулась в ту дверь, куда перед тем ушёл секретарь, и из-за которой слышались звуки начинающегося праздника. Ну да, сам же велел пива выставить, чего теперь?

      Граф тяжело вздохнул и уронил голову на руки. Может быть так, что проклятье никак себя не проявит? Или ребёнок вправду умрёт раньше, чем оно проявится?

      Надежды мало, маги всегда долгожители, некроманты – особенно. И если в роду графов Мерсийских прежде такой гадости не было, то никто ж не сказал, что никогда не случится?

      Дверь распахнулась, вошёл виконт Моркар, младший брат графа.

      – Я слышал, родился мальчик? Ты оставишь это так? Он проклят, ему не место среди людей!

      Граф Мерсийский поднялся, медленно сделал три шага до брата и влепил ему суровую оплеуху, у того голова так и мотнулась в сторону.

      – Эй, ты чего? Я не сказал тебе ничего такого, чего бы ты не знал сам!

      Вторая оплеуха.

      – Не сметь говорить ничего об этом ребёнке, понятно? Это не твой ребёнок, не тебе и решать!

      – Так и реши. Зачем тебе проклятое отродье в семье?

      Третья оплеуха.

      – Если я услышу от тебя ещё хоть слово об этом, я убью тебя. Сам.

      Ушёл обиженный брат, вернулся Эдрик, следом за ним слуги принесли вино, хлеб и окорок.

      – Не слушай досужую болтовню, – говорил Эдрик. – Помни о том предсказании, которое гласит, что твой седьмой отпрыск станет могучим и великим!

      – Сначала он должен выжить и не сойти с ума, – покачал головой граф.

      – А начнёт сходить с ума – ну, пойдёт в лес, найдёт девицу. Все так делают, право слово. Что такого-то?

      – Да глупости это всё. Глупости и сказки.

      – Именно. Это младенец, отличный здоровый младенец, я заглянул в покои миледи графини и видел его. Орёт и сосёт грудь кормилицы точно так же, как все его старшие братья и сёстры, и как все прочие младенцы на свете.

      – Я не огорчусь, если ему не перепадёт могущества и величия. Но пусть тогда минует его и проклятие, – сказал граф и выпил.

      Эдрик вздохнул и тоже бы выпил – но его призрачная природа была против. Поэтому он просто согласно кивнул.

      А если проклятие не минует самого младшего графского сына – то пойдём в лес искать девицу из-за грани мира, которая сможет его спасти, только и всего. Эдрик в душе не ведал, каким образом пришлые невесть откуда девицы, точнее, плотская связь с таковыми, а впоследствии и женитьба, помогали спастись от разрушительного действия проклятия. Но всем было известно, что этот способ – работает.

      А значит – не всё потеряно.

      1. Легко ли добраться домой

      – Сим, ты не теряйся, хорошо? Мы что-нибудь поищем и тебе позвоним, поняла? – Димка крепко обнял меня на прощание, так, что кости затрещали, да и приподнял ещё.

      А потом Никитос, потом Лёшка и Даня.

      – Конечно, ребята, – вот