Лонтано. Жан-Кристоф Гранже

молчание. Никто не принял ни малейших мер по соблюдению режима неразглашения в отношении курсантов.

      – Занятия, по крайней мере, не возобновились?

      – На сегодня все приостановлено. Но мы не можем до бесконечности…

      Скрипнув дождевиком, Ле Ган придвинулся. Когда его голова снова возникла между спинками кресел, Эрван подумал о желтке в кетчупе.

      – Не знаю, чего вы добиваетесь, но вы меняете всех ролями. Висса Савири сбежал. Он нарушил свой долг. Он умер, и это несчастье. Но не начинайте перекладывать вину на других!

      – Вообще говоря, – резко бросил Эрван, – я выступаю на стороне мертвеца. В интересах расследования свидетели категорически не должны контактировать друг с другом.

      – Но свидетели чего, собственно говоря?

      Эрван не ответил.

      – Сверните направо, – проворчал Ракообразный. – Через два километра приедем.

      Крипо повернул, и внезапно открылось море: черное кипение с серой бахромой смешивалось с темным небом в тусклом припое гальки. Наконец-то настоящая Бретань. Зеленые и белые скалы с вертикальными провалами походили на чудовищных зверей с фосфоресцирующими шкурами, разинувших необъятные пасти, чтобы напиться из источника всего мира.

      Этот исконный пейзаж включал в себя и традиционные жилища: сланцевые крыши и синие ставни. Туристы были еще здесь. Строгие шикарные силуэты под зонтиками, в полосатых бермудах и свитерах, накинутых на плечи и завязанных узлом. Обход домов непременно что-нибудь даст.

      На заднем сиденье Ле Ган бормотал в телефон приказы. Доносились обрывки: «и пусть каждый сидит в своей комнате», «раздельное время обеда».

      Крипо переключил дворники на бо́льшую скорость и чуть не проскочил крутой поворот. Это было как подтверждение: дальше только море, горизонт, небо. Они добрались до края мира. Финистер. Конец земли.

      – Я могу увидеть врача базы? – бросил Эрван в кулисы.

      Слово опять взял Ле Ган, но уже поспокойней:

      – Нет его, и уже давно: бюджет сократили.

      – И что вы делаете, если возникает проблема?

      – Отправляемся в клиники «Морван» или в «Cavale Blanche», как все.

      – А во время посвящения?

      – При необходимости вызываем местного врача из Кэрверека, доктора Алмейду.

      – Я хочу его увидеть.

      – Но я не понимаю, мы…

      Конец фразы был заглушен плеском лужи, со всего размаха окатившей стекла. Ле Ган сдался.

      Наконец дорожный щит возвестил: «Кэрверек-76». Еще несколько сот метров, и появился фасад школы. Гербы на фронтоне и бело-красный шлагбаум, как на железнодорожном переезде, отмечали вход.

      – В первую очередь, – заметил Верни, – вам следует встретиться с полковником Винком.

      Эрван уже где-то слышал это имя, но никак не мог вспомнить, где именно.

      – Кто это?

      – Руководитель школы.

      – Я полагал, его зовут Ди Греко.

      – Адмирал является начальником штаба. На месте всем распоряжается полковник.

      Часовой в дождевике поднял шлагбаум. Наконец-то они окажутся