Его темная целительница. Кира Крааш

два завтрака, будь любезна, – подмигнул он хорошенькой девице в фартуке, приобняв за талию.

      – Сию секунду! – хихикнула та и упорхнула.

      – Ты со всеми девушками так обходителен? – спросила я, занимая столик у окна с веселенькими занавесками.

      – О нет, – усмехнулся он. – Только с теми, кому хочу вложить в кармашек лишнюю монетку.

      Я удивленно приподняла брови.

      – Хозяин не любит, когда я приплачиваю его персоналу.

      – Оу.

      Я рассматривала утренний город в окне. Напротив таверны открывалась пекарня, туда уже успело зайти несколько человек, а один мальчишка выбежал, на ходу надкусывая горбушку хлеба. Было в этом что-то умиротворяющее, родное. Если забыть о том, что напротив сидит темный боевой маг, а сама я прячусь от Бешеного принца в Темнейшей академии.

      – О чем задумалась? – нарушил тишину Валентайн.

      – Ни о чем, – соврала я.

      От дальнейшей беседы меня спас завтрак. Впрочем, это было что-то ближе к обеду: яичница из пяти яиц на сале, каша с орешками и фруктами, нарезка буженины и свежий хлеб. Огромный графин морса и по маленькой чашечке кофе каждому.

      – Пресветлый княже, меня все-таки сожрали на том мосту и теперь я на небесах отъедаюсь, – пробормотала я, накидываясь на еду.

      – Фу, красавица, что за непристойная ругань в моем присутствии, – скривился Валентайн.

      Я даже не стала тратить время на ответную шпильку – еда была слишком хороша, и разговор продолжился лишь когда наши тарелки опустели.

      – Признаться честно, я думал, ты сейчас начнешь закатывать глаза от плебейской еды.

      – Будь мы с тобой знакомы чуть ближе, у тебя подобный вопрос даже не возник бы.

      Валентайн расплатился за еду, и мы покинули таверну.

      – Что же мешает нам познакомиться поближе? – спросил он, предложив мне локоть.

      Вопрос показался мне глупым и дешевым флиртом, а потому я его проигнорировала, задав свой:

      – Не помню семьи Сатор среди благородных, – задумчиво сказала я, опираясь на его руку.

      – О, моя семья не любит публичности.

      – Так сильно не любит, что ее нет ни в одном пыльном геральдическом талмуде? – с сомнением спросила я.

      – Я же не спрашиваю, почему дочь дома Ромаро сбежала в Темнейшую академию, – парировал Валентайн.

      – Туше.

      Мы почти успели дойти до ателье, когда я услышала мелодичный цокот каблучков. Навстречу нам шла девушка. О, она была красива. Той холодной, высокомерной красотой стервы, что сводит с ума неокрепшие мужские, кхм, умы.

      Одетая в остромодное платье по фигуре с изящной прической и шикарным ювелирным гарнитуром, она напоминала мне о тех жутких вечерах, проведенных на светских раутах. И я бы даже, наверное, осенила себя пресветлым символом и поплевала через плечо, если бы эта красотка прошла мимо.

      Но нет, не свезло.

      С неумолимостью телепортационного круга эта девица шла на нас. Точнее, на Валентайна.

      – Ва-лен-та-а-айн! – выдохнула красотка, – куда же