Мертвый сезон. Мертвая река. Джек Кетчам

как он ревновал ее к Джиму на первых порах, – и порадовалась, что этот период уже пройден. Между ними состоялся тот «маленький разговор», на деле растянувшийся до самого рассвета, – но это уже дела минувшие. Если разобраться, то нынче ей от мужчин требовались только две вещи: секс и дружба. Джим давал ей первое, Ник – второе, и жизнь, похоже, сложилась для нее неплохо.

      Карла стала продумывать, как разместит гостей на ночь. Ник и Лора, рассудила она, устроятся в одной спальне; Мардж и Дэн – во второй; тогда как они с Джимом, скорее всего, улягутся на старую раздвижную кушетку у окна в гостиной – надо заранее вычистить ее выдвижную часть. Одним махом прикончив остатки кофе, будто виски, она приступила к работе.

      Планировка дома казалась довольно чудно́й – складывалось впечатление, будто при постройке только в последний момент вспомнили, что надо куда-то впихнуть и гостиную. Комната протянулась вдоль стены первой и самой большой спальни, словно ей также было суждено стать еще одной спальней, и в итоге получалось, что с одной стороны дома – кухня, непомерно огромная, а с другой – целых три спальни примерно одинакового размера плюс ванная. Еще в гостиной имелся небольшой камин, и Карла решила заранее приготовить для него запас дров, ибо предвидела, что, с учетом расположения основного очага в кухне, тепла не хватит на «дальний» обогрев. Кроме того, в этой комнате, в отличие от остальных помещений дома, ощущался специфический, хотя и несильный запах плесени, что никак не радовало новую хозяйку. Вся мебель была довольно старой, хотя, судя по ее виду, даже и в лучшие времена не отличалась добротностью. Один за другим Карла выносила стулья на улицу, чтобы они хорошенько проветрились, и вытряхивала пыль с подушек.

      Одной из отличительных особенностей этой комнаты были проходившие под самым потолком массивные, вручную отесанные деревянные балки. Если верить словам агента по недвижимости, дом этот был построен не менее ста лет назад, и догадаться об этом можно было в первую очередь именно по этим стропилам – крепким, из красивого темного дерева. На них так и подмывало вырезать собственные инициалы, на добрую столетнюю (ну, или сколько еще просуществует этот дом) память, но это уже форменный вандализм. «Особенно атмосферным этот потолок станет в каминных отсветах, – подумала Карла, – когда сверху на меня заберется один красивый молодой киноактер». Мысли и пришедшие за ними на ум образы пробудили приятное волнение внизу живота.

      «Стыд и срам, дорогуша».

      И все же она надеялась, что камин в рабочем состоянии. В противном случае они с Джимом замерзнут тут к чертям. Конечно, можно оставить чердачную дверь открытой, и накопившееся за день тепло несколько смягчило бы стылость. Но… что-то не хочется. Что-то в этом старом чердаке было жуткое – пусть себе стоит закрытым. Нужно просто уже, в конце-то концов, прибраться – и сесть за растопку.

      К двум часам в гостиной стало достаточно чисто, и Карла вернула большую часть мебели обратно. Она устала.