Две стороны тебя. Ксения Вилл

быть начеку, чтобы она не смогла дать мне отпор. После недавних событий у неё и вообще, кажется, крышу снесло.

      Не понимаю, я дурак или у неё реальное раздвоение личности? Иногда я просто не успеваю за её переменчивым настроением. Держу её сейчас мертвой хваткой, блокирую все попытки вырваться, а в голову закрадывается чертовски глупая мысль: это не моя Ирэн. Она нервная, постоянно скалится, того гляди укусит, и в глазах уже нет того привычного блеска при виде меня. Да и чего скрывать, моё сердце не вырывается из груди при взгляде на неё. Здесь определённо что-то не так. Резкие перепады настроения, внимания, чередование периодов близости и заботы с периодами равнодушия и агрессии. А это её решение снова начать курить и без объяснений ударить Пола, окончательно сбивает меня с толку. Хотя, мне показалось, Пол понял, за что ему досталось.

      Я так глубоко погружаюсь в свои мысли, что не замечаю, как получаю сильный удар по ногам, отвлекаюсь на боль и в этот момент получаю ещё один удар – под дых. Мы с девчонкой вместе летим на пол. Вовремя успеваю сориентироваться и переворачиваюсь, с силой прижимая её к полу.

      – У тебя есть двойник?

      – Какой к черту двойник?

      – Ирэн, я что похож на дурака?

      – А что есть сомнения?

      Как я устал. Это начинает нервировать. У меня складывается впечатление, что она решила испытать на мне метод эмоциональных качелей: то люблю, то ненавижу. Нет, дорогая, так не пойдет. На этот раз ты не сбежишь, пока всё мне не объяснишь. Я хочу понять, что происходит, и почему ты так поступаешь со мной.

      – Говори, какого чёрта происходит? Пока я ещё готов тебя выслушать.

       Два месяца назад.

      – Кристина, дочка, ты дома?

      – Да, мама. Я на кухне.

      Сегодня я решила приготовить на ужин пасту с томатным соусом и курицей. Это любимое блюдо мамы, а я очень хотела её порадовать. Пока нарезаю лук, замечаю, что мама заходит на кухню какая-то очень бледная.

      – Мам, что-то случилось?

      – Да.

      – Мам. Говори, не пугай меня.

      – Звонил Майк. Ирина в больнице. В неё стреляли.

      Нож со звоном ударяется о кафель, а горло будто сжимают тиски. Шум в ушах становиться такой сильный, что я просто оседаю на пол. Как? За что? Этого не может быть.

      – Ч-что с ней?

      – Я не знаю подробностей. Майк лишь сказал, что час назад её увезли в операционную.

      Вскакиваю, бегу в свою комнату и начинаю хаотично скидывать в дорожную сумку вещи. Руки трясутся, как в прочем и всё тело. Сосредоточиться не получается и уже через пять минут я бросаю сумку на кровать, а сама прижимаюсь спиной к стене. Нужно успокоиться, собраться и трезво оценить ситуацию. Вздрагиваю, когда слышу голос мамы.

      – Кристина.

      – Мама, собирайся.

      – Куда?

      – Мы летим к ней.

      – Нет.

      – Мама! Мы нужны ей сейчас как никогда.

      – Мы были ей не нужны всё это время.

      – Как ты можешь так говорить?

      – Майк позвонит нам, когда что-то будет известно.

      – Нет. Я не останусь здесь, зная, что моя сестра может умереть.

      Моя сестра очень сильно отличается от меня характером. Она никогда не сомневалась в своих решениях и всегда знала, чего она хочет. Три года назад она сбежала в Нью-Йорк по обмену. С тех пор мы её не видели и не слышали. Только Майк – наш общий друг сообщает о том, как она живет вдали от нас.

      Майк и сам приехал в наш город по обмену. Мы учились вместе и подружились. Он родился и вырос в Нью-Йорке, там его дом и семья. Поэтому когда они вместе с Ириной сбежали, я волновалась, но надеялась, что с ним она не пропадёт. Только мама всё восприняла совсем по-другому. Она решила сделать вид, что у неё теперь только одна дочь. Всё это время я, правда, пыталась понять решение мамы, но так и не смогла.

      Месяц назад Майк сообщил мне, что Ирина очень изменилась и связалась с какой-то сомнительной компанией. Он очень переживал за неё, и просил меня с ней поговорить. Но все мои попытки оказались провальными, она не собиралась выходить со мной на связь.

      Мои переживания за сестру были не меньше, но я ничего не могла сделать. Я умоляла маму слетать к ней, но получала отказ, она даже слушать меня не хотела.

      Больше так нельзя, я не брошу её, только не сейчас. Я должна быть рядом, я должна её поддержать и показать что мы всё ещё семья. Хватаю со стола ноутбук и покупаю билет на ближайший самолет до Нью-Йорка. А следом звоню Майку.

      – Майк, привет. Что-то уже известно об Ирине?

      – Привет. Пока нет, они до сих пор в операционной.

      – Через два часа я вылетаю к вам. Я очень тебя прошу, встреть меня и отвези к сестре.

      – Хорошо.

      – Кристина, что ты делаешь?

      – Лечу к сестре.

      – Ты не можешь.

      – Могу мама, могу. В этот раз я сама принимаю решение и сделаю то, что я хочу,