Громкое дело. Лиза Марклунд

из-за сына, он плохо уживался с маленькими избалованными монстрами из числа одноклассников, которые любой ценой стремились самоутверждаться за счет тех, кто находился поблизости к ним, и, лучше всего, тихонь, подобных Калле.

      Сейчас одна мысль не выходила у нее из головы: «Что мне делать, если Томас не вернется?»

      Она оперлась о фасад ближайшего дома и постаралась дышать ровно.

      Надо ли будет позволить детям ходить сюда и дальше, как Томас хотел, или принять какое-то другое решение? Должна ли она уважить память отца своих детей и дать его инициативе продолжиться, и наложить отпечаток на них в будущем? Кто, кроме нее, смог бы решить подобное? Она единственная отвечала бы за них. Речь шла бы о ее собственной жизни и жизни детей…

      Анника прислонилась спиной к зданию и закрыла глаза.

      Дальнейшие события отложились в ее памяти лишь урывками, и, перешагнув порог редакции, она толком не знала, как добралась туда. Стойка охраны, покачиваясь, как корабль на волнах, появилась из тумана справа от нее, каким-то чудесным образом она получила откуда-то свой паспорт и проплыла дальше.

      Берит еще не пришла.

      Редакция оставалась на своем месте, и данный факт немного успокоил Аннику. Здесь пахло бумажной пылью, удлинителями и жженым кофе.

      Она распаковала свой компьютер, вошла в Сеть, а потом открыла собственную страницу в «Фейсбуке» и сразу же попала на восторженные отзывы Евы Бритт Квист по поводу спектакля «В ожидании Годо», который той удалось посмотреть предыдущим вечером. Она слышала разговоры коллег по телефону, музыку заставок новостных телепрограмм, гул вентиляторов. Отодвинула свой компьютер и взяла свежий номер бумажной версии газеты с соседнего стола.

      ХАРРИЕТ ПОДВЕРГАЛАСЬ НАПАДЕНИЮ —

      СО СТОРОНЫ СОБСТВЕННОЙ РУКИ

      На первой странице доминировала фотография женщины на больничной кровати, которая царапала себе лицо, при этом явно крича от боли. Утверждалось, что она страдает синдромом чужой руки.

      И Анника восприняла прочитанное как некое утешение для себя. Пусть у нее муж исчез в Северо-Восточной Кении, но ее в любом случае обошла стороной подобная беда. Да и смерть матери маленького мальчика затронула ее лишь косвенно, всего лишь став для нее очередной работой.

      Анника быстро перелистала раздел новостей руками, четко повиновавшимися ее воле.

      Ни строчки о женщине, убитой за детским садом в Аксельберге.

      Она отправила газету в корзину для бумаг, пошла в отдел анализа рыночной ситуации и позаимствовала там (о’кей, стащила) их экземпляр «Моргонтиднинген». В стокгольмском разделе под заголовком «Новости вкратце» она нашла заметку о мертвом теле, обнаруженном в лесистой части Хегерстена. Никакого подозреваемого в преступлении, ни слова о детском саде, без имени жертвы. Просто мертвое тело. Найденное в лесистой части.

      Анника отправила утреннюю газету той же дорогой, что и ее вечернюю родственницу, подтащила к себе компьютер и попробовала поискать в блогосфере.

      В отличие