Артефакт острее бритвы. Павел Корнев

ал, рассказал всё как было. Лишь приписал победу в схватке Дарьяну, да ещё умолчал о том, что узнал «демона», принявшего обличье внутреннего ученика. Между делом предложил никому о случившемся не рассказывать, но меня не поддержали, а настаивать на своём не рискнул. Когда б не Зван и Огнич, ещё мог привести кое-какие доводы, а с этой парочкой откровенничать было себе дороже.

      Ещё, пока возились с книжником, спросил у Беляны:

      – Ты как иллюзию-то различить умудрилась?

      Черноволосая пигалица неуверенно передёрнула плечами.

      – Кто б самой сказал! Просто всё яснее ясного вдруг стало. – Она ещё потормошила Дарьяна и объявила: – Надорвался! Придётся нести!

      И – понесли. Тащить соученика выпало мне, Огничу и Звану. Двое волокли, закинув руки не слишком упитанного, зато очень уж нескладного книжника себе на плечи, третий переводил дух, но и так вымотались сверх всяких мер. Как по каменной осыпи поднялись – даже не знаю, не иначе лишь чудом.

      Наше позднее возвращение в лагерь никого из наставников не удивило и не возмутило – ну да мы ещё и не самые последние на перевал поднялись. И даже бессознательное состояние Дарьяна чем-то из ряда вон не стало: такая реакция на слишком длительное пребывание в небесном омуте оказалась делом обычным – школьные врачи поставили книжника на ноги буквально за пару минут.

      – Не перенапрягайся в ближайшие дни, – сказали ему, прежде чем выставить из госпитального шатра.

      Беляна уловила в моём взгляде намёк на укор и развела руками.

      – Ну а что ты хотел? Я ещё даже наложение рук до конца не освоила!

      – А чего это? – уставился на нас сбитый с толку Дарьян. – Когда в лагерь-то успели вернуться?

      Но поговорить нам не дали, сразу погнали прочь от госпитального шатра. Нельзя сказать, будто к тому выстроилась очередь, да только не выстроилась она лишь по той простой причине, что на исцеление пустяшных травм и ушибов много времени у лекарей не уходило, а с укусами, переломами и отравлениями пациентов доставляли не так уж и часто.

      Кругом царила суета, возвращавшихся из омута абитуриентов отпаивали травяными настоями, после чего отправляли сдавать трофеи, и вот уже там без очередей не обошлось – даже у котлов с кашей не такое столпотворение наблюдалось, как на приёмке. Оно и немудрено: все находки сначала самым тщательным образом изучались, обмерялись и взвешивались и лишь затем вносились в общую опись. Ещё и каждый второй абитуриент полагал, будто отыскал в омуте нечто куда более ценное, нежели заявляли наставники – дело разве что только до прямых обвинений в обмане не доходило.

      Пока дожидались своей очереди, я не утерпел и спросил:

      – Беляна, получается, это у тебя из-за капища способность различать иллюзии прорезалась?

      Черноволосая пигалица тяжко вздохнула. Точно послала бы меня куда подальше, но ответа ждала и Заряна, так что девчонка всё же соизволила ответить.

      – Да просто я аколитом стала! – заявила она.

      Все так и ахнули, от поздравлений воздержался один только Дарьян.

      – Нет! – сипло выдохнул он. – Такие способности сами по себе не проявляются. Не читал ни о чём подобном.

      – Читал он! – фыркнул Зван. – Будто в книгах обо всём пишут!

      – Обо всём! – отрезал Дарьян. – Скорее уж, сказалось смещение аспекта. Лунный свет запросто может оказаться сродни небесно-голубому спектру.

      Беляна кивнула.

      – Очень похоже на то.

      Тут подошла наша очередь, и предъявленный Заряной костяной шар произвёл самый настоящий фурор – он и вправду оказался пресловутой небесной жемчужиной. Впрочем, и вырезанные из обитателя пруда костяные сростки упаковали с ничуть не меньшей тщательностью. Потроха секача и слизь паука – тоже. А вот с расспросами на нас покуда не насели, приёмщикам было попросту не до того.

      Затем я предложил подкрепиться, но нет – пришлось вместе со всеми тащиться к наставнику Синеоку. Тот, вопреки своей угрозе о ночёвке в горах, занимался формированием поисковых групп и поначалу от нас попросту отмахнулся, всерьёз рассказ о демоне принял лишь после того, как не сумел докричаться Огнеяра; ученика в лагере не оказалось.

      – Вы его, часом, не прихлопнули? – Наставник смерил нас хмурым взглядом. – Какие-то сказки рассказываете!

      – Это не он был! – заявила в ответ Беляна. – Демон его иллюзорную личину натянул!

      – Откуда знаешь?

      – Аспект у меня такой – иллюзии насквозь вижу!

      – Да нет у тебя ещё никакого аспекта!

      – Ну, склонность! Назовите как хотите!

      Он никак не хотел и отправил нас на корабль. В трюме Огнич сразу притворил за нами дверь кубрика и спросил:

      – Как думаете, не аукнется теперь эта история?

      – Да чего тут гадать-то?! – фыркнул Зван и погладил утаённое от наставников паучье яйцо. – Мне другое непонятно: чего это всех без досмотра на борт запускают?

      – А почему нет? – фыркнул Огнич. – Что