Луна и Стрелок. Эмили С.Р. Пэн

Дерзать и делать то, о чем и никто и помыслить не может. Вот бы, как в фэнтези, появился волшебник, взмахнул палочкой – и она стала собой, настоящей.

      Но будущее, которое представлялось ее родителям, не предполагало великих открытий. Письменный стол, ну, может, кабинет с окном во всю стену и неудобная строгая одежда. Бумаги, цифры и прочая изнурительная рутина, за которую платят столько, сколько требуется для стабильности. От Луны ждали, что она начнет к ней стремиться, едва выпорхнув из гнезда.

      Она знала, чего от нее ждут. И путь был открыт. Родителям просто хотелось, чтобы у все нее сложилось наилучшим образом, – и довериться им было вполне здравой мыслью.

      Если бы только ей хотелось того же! Поступить в Стэнфорд. Жить идеальной жизнью. Знать бы еще, что нужно ей самой.

      В груди вдруг появился почти болезненный непокой. Чувство, что на самом деле она рождена для гораздо, гораздо большего.

      Пару лет назад они с Рокси ходили в кино на «Общество мертвых поэтов»; слова героя Робина Уильямса потом долго не шли у Луны из головы: «Пусть ваша жизнь будет необыкновенной».

      Необыкновенной. Ей нравилось, как это звучит.

      Уже на выходе она заметила картину, висевшую возле раковины. На ней был изображен светлячок – он сидел на темной раскрытой ладони. Да что же означают эти светлячки?

      Вернувшись, Луна увидела, что родители собираются уходить, задержавшись на минутку поболтать со знакомыми. Она остановилась подождать их у больших аквариумов с рыбой, пахнущих отделом охлажденки из супермаркета, – скорее функциональных, чем декоративных. За захватанным стеклом – медлительные существа цвета грозовой тучи, серебристо поблескивавшие, размером с ее руку от плеча до кисти. С оцепеневшим видом, точно не знающие, как это – чего-то хотеть.

      Луна обнаружила, что вспоминает ярких рыбок в аквариуме с той вечеринки. Как они послушно плыли туда, куда укажет ее палец. И подняла руку – ради эксперимента.

      Рыбы завращались вокруг своей оси, точно стрелки компаса. И – все как одна – принялись следовать за рукой: то виляя влево, то резко сворачивая вправо. Точно она была дирижером, а они – ее молчаливым оркестром.

      Рассказать Рокси – не поверит же! Да и кто бы поверил?

      Кроме разве что мальчика с глазами цвета чернил.

      Луна опустила руку, и рыбы снова превратились в безвольную стаю. А с той стороны аквариума на нее смотрели глаза, похожие на чернильные озера, – точно она призвала его своими мыслями. Сердце учащенно забилось. Неужели это и правда он?

      Она пошевелилась – и он тоже. Что бы она ни делала, он повторял за ней. Втянув щеки, он изобразил «рыбьи губы», и Луна расхохоталась. Они двинулись к краю аквариума, и вскоре вода и стекло уже не разделяли их. Не успела она подумать, что бы такое сказать подходящее моменту, как он быстро перевел взгляд к стойке, где всё громче пререкались на мандарине.

      – Тут написано только «скидка пятнадцать процентов». Даты не стоит.

      У человека