Белая береза под моим окном…. Сергей Есенин

смуглою листвы последний ворох

      Кидает ветер вслед из подола.

      1917

      «О Матерь Божья…»

      О Матерь Божья,

      Спади звездой

      На бездорожье,

      В овраг глухой.

      Пролей, как масло,

      Власа луны

      В мужичьи ясли

      Моей страны.

      Срок ночи долог.

      В них спит твой сын.

      Спусти, как полог,

      Зарю на синь.

      Окинь улыбкой

      Мирскую весь

      И солнце зыбкой

      К кустам привесь.

      И да взыграет

      В ней, славя день,

      Земного рая

      Святой младень.

      1917

      «О пашни, пашни, пашни…»

      О пашни, пашни, пашни,

      Коломенская грусть.

      На сердце день вчерашний,

      А в сердце светит Русь.

      Как птицы свищут версты

      Из-под копыт коня.

      И брызжет солнце горстью

      Свой дождик на меня.

      О край разливов грозных

      И тихих вешних сил,

      Здесь по заре и звездам

      Я школу проходил.

      И мыслил и читал я

      По библии ветров,

      И пас со мной Исайя

      Моих златых коров.

      1917

      «О Русь, взмахни крылами…»

      О Русь, взмахни крылами,

      Поставь иную крепь!

      С иными именами

      Встает иная степь.

      По голубой долине,

      Меж телок и коров,

      Идет в златой ряднине

      Твой Алексей Кольцов.

      В руках – краюха хлеба,

      Уста – вишневый сок.

      И вызвездило небо

      Пастушеский рожок.

      За ним, с снегов и ветра,

      Из монастырских врат,

      Идет, одетый светом,

      Его середний брат.

      От Вытегры до Шуи

      Он избродил весь край

      И выбрал кличку – Клюев,

      Смиренный Миколай.

      Монашьи мудр и ласков,

      Он весь в резьбе молвы,

      И тихо сходит пасха

      С бескудрой головы.

      А там, за взгорьем смолым,

      Иду, тропу тая,

      Кудрявый и веселый,

      Такой разбойный я.

      Долга, крута дорога,

      Несчетны склоны гор;

      Но даже с тайной Бога

      Веду я тайно спор.

      Сшибаю камнем месяц

      И на немую дрожь

      Бросаю, в небо свесясь,

      Из голенища нож.

      За мной незримым роем

      Идет кольцо других,

      И далеко по селам

      Звенит их бойкий стих.

      Из трав мы вяжем книги,

      Слова трясем с двух пол.

      И сродник наш, Чапыгин,

      Певуч, как снег и дол.

      Сокройся, сгинь ты, племя

      Смердящих снов и дум!

      На каменное темя

      Несем мы звездный шум.

      Довольно гнить и ноять,

      И славить взлетом гнусь —

      Уж смыла, стерла деготь

      Воспрянувшая