Королева секретов. Роман об Анне Клевской. Элисон Уэйр

течь кровь, мать просто ответила, что такова воля Божья и она узнает об этом больше ближе к свадьбе. Анна задумалась, имеет ли эта кровь отношение к тому, что случилось сегодня.

      Она поменяла сорочку, а испачканную положила отмокать в таз с водой. А что делать с платьем? На его подкладке тоже была кровь. Анна взяла влажную тряпку, которой мыла себя, и принялась оттирать пятна. Вскоре они стали почти незаметными; если специально не искать, ничего и не увидишь. Сырое платье было засунуто в сундук, а надето другое, из кремового шелка с алой отделкой. Потом Анна посмотрела на себя в зеркало, чтобы проверить, не приметит ли кто, что она плакала. Глаза слегка покраснели, но объяснить это можно, сославшись на головную боль. А голова у нее и правда побаливала от груза любви, вины и отчаяния, который она теперь несла.

* * *

      Когда башенный колокол позвал всех к ужину, Анна быстро спустилась по лестнице и прибыла в столовую вовремя. Отец терпеть не мог опозданий.

      Отто уже был там с дядей Отто и тетей Элизабет. Анне хотелось броситься к нему в объятия, но вместо этого она заставила себя не смотреть на него, понимая, что он жадно ищет ее взгляда. Никто не должен догадаться, что у них есть тайна.

      – Как ваша голова? Лучше? – спросила тетя Элизабет.

      – Гораздо лучше, благодарю вас, – ответила Анна.

      – Вы сменили платье, дитя мое, – заметила мать.

      – В том было жарко. – Она молилась, чтобы Отто не выдал их каким-нибудь случайным словом или взглядом; мать иногда бывала очень наблюдательной.

      Трапеза оказалась тяжелым испытанием. Анна старалась вести себя как обычно и съесть отборного карпа и жареную свинину, которые ей положили. Она не смела вспоминать о случившемся в башне, чтобы не залиться краской и не выдать себя. Это было нелегко, когда Отто, такой красивый, сидел в опасной близости от нее, и живот у Анны сжимался от любви и желания. Ей потребовалось собрать все внутренние силы, чтобы не подавать виду. Но, кажется, никто не заметил в ее поведении ничего необычного.

      После ужина пришли музыканты с трубами, лютнями и арфами. Мать предпочла бы всегда слушать только арфу, свой любимый инструмент, если бы это было в ее власти. Когда отзвучала последняя нота, герцогиня одарила музыкантов улыбкой, что случалось с ней нечасто.

      – Мне хотелось бы потанцевать, – задумчиво проговорила Эмили, – или спеть.

      Мать нахмурилась:

      – Мое дорогое дитя, вам известно, что женщине неприлично танцевать и петь на людях.

      – Знаю, – мрачно буркнула Эмили, – но я так люблю музыку и танцы.

      Тетя Элизабет неодобрительно посмотрела на нее.

      – Она унаследовала от меня любовь к музыке, – объяснила мать.

      Элизабет понимающе улыбнулась. Мужчины говорили о политике.

      – Император амбициозен. Он хочет получить графство Гелдерн, – сказал отец. – Но оно отойдет жениху Анны. – Анна увидела, как помрачнел Отто, а герцог Иоганн продолжил как ни в чем не бывало: – Герцог Карл бездетен, и Франциск,