Принцесса Дюны. Кевин Андерсон

поднимался огромный столб дыма и пепла. Когда фильтры справились с изображением и заблокировали слепящий свет, Зенха увидел весь масштаб катастрофы.

      – Они стерли с лица планеты собственную столицу, вместо того чтобы сдаться! Со всеми жителями!

      Левая щиколотка пульсировала болью. Доковыляв до командирского кресла, Зенха рухнул в него. Голова кружилась. В разведывательной сводке, полученной от Императора, не содержалось никакой информации о захваченном атомном оружии и степени фанатизма этой кучки раскольников.

      – Доложить по форме! – рявкнул капитан. – Мне нужны доклады с оценкой понесенных потерь.

      Цифры поступали мучительно медленно. Большинство кораблей штурмового отряда попало под ударную волну. Из четырех тысяч бойцов, которые высадились с капитаном, на Кайтэйн смогут вернуться лишь двести сорок восемь – почти все находились на борту флагмана. Ни одному другому крупному кораблю не удалось спастись.

      После мученической смерти Кварта и уничтожения Лиджо гневные искры восстания – как спланировано заранее? – вспыхнут в других городах по всему Отаку, но в данный момент капитан ничего не мог сделать, чтобы их подавить. У него нет ни достаточного количества бойцов, ни технических средств. Его оперативная группа разгромлена.

      Он не мог представить себе худшего исхода. Его карьера была разрушена, как и город внизу, репутация пошла прахом, а тысячи жизней потеряны. Его солдаты, бойцы, которых он так любил!

      Как же вышло, что его отправили сюда таким ужасно неподготовленным? Он изучил каждую мелочь в досье, но оно оказалось неполным – более того, преступно неполным! – и ему не предоставили достаточной поддержки в этой миссии. Если бы ему дали хотя бы одно подразделение сардаукаров или более четкие сведения об этом повстанческом движении…

      Зенха понимал, что все это звучит как попытка оправдаться. Он командир. Он капитан флота. Вся вина ляжет на его плечи, и это сокрушительный удар.

      Некоторые воспоминания живут дольше, чем сам человек, а последствия важных поступков могут проявляться на протяжении столетий.

Преподобная мать Рамалло,ситч Табр

      Когда Чани после нападения на комбайн Харконненов вернулась в родную пещерную общину, ее тут же встретили знакомые домашние запахи: густой мускусный дух человеческих тел, резкая с горчинкой нота корицы, устоявшиеся ароматы химических производных от меланжа, перерабатываемого в пластик, ткань и даже взрывчатку. Конструкция ситча обеспечивала приток свежего воздуха, но влагонепроницаемые двери удерживали его внутри. Атмосфера сильно отличалась от той, что царила в продуваемой всеми ветрами пустыне, однако внутренняя среда жилищ по-своему успокаивала, даже когда становилась совсем затхлой.

      В данный момент, после известий о состоянии матери, Чани не помешало бы успокоиться. Но у нее не было на это времени.

      Она слышала вокруг гул голосов: Джемис и Хоуро хвастались своими подвигами;