На что похожа половинка Луны?. Ксана Арктур

ился красивее. Хотя сам Осёл был уверен, что нет цветка прекраснее Овечки.

      Ещё одна его подруга, Сова, сидела дома в дупле старого дуба и читала книгу, которых у неё имелось великое множество. Сова была умна, и чем больше она читала, тем умнее становилась.

      Другой его друг, Рыжий Кот, больше всего на свете любил поспать и всегда имел на примете подходящее местечко для такого важного занятия. Возможно, именно поэтому он прослыл лентяем и бездельником. Но Осёл так не думал, ведь в ослином мире лень – плохое качество. Он считал друга всего лишь немножечко хитрым. А капля хитрости всегда в хозяйстве пригодится.

      Сам Осёл среди друзей слыл добрым, но очень упрямым. С одной стороны, думал Осёл, что правда, то правда. Частенько он бывал весьма упёртым, настолько, что никому не удавалось его переубедить. Но с другой стороны, продолжал размышлять Осёл, упрямство в его ослином мире было чрезвычайно важным и нужным качеством. А значит, именно ему, Ослу, оно шло только на пользу. Да и сам он жил так, что всегда и во всём старался быть полезным. Как, например, весь этот день, когда бродил по лесу и собирал дрова, чтобы отвезти их в хозяйский дом.

      Солнце приблизилось к горизонту. Ступая по верхушкам вековых деревьев, оно, словно по ступенькам, спускалось в подземелье ночи. И Осёл с двумя огромными охапками дров по знакомой дороге отправился домой. Ему оставалось пройти густую чащу, сквозь которую вела узкая тропа. Но только он повернул, как сразу же увидел, что путь ему перегородило огромное дерево. Как оно упало, как сюда попало, Осёл не понимал. Только лежало дерево ровно поперёк, и макушкой, и корнями уходя в непролазный бурелом. Ни пройти, ни проехать, а вокруг никого.

      Последний солнечный луч на прощанье окрасил сосны в малиновый цвет, и лес неизбежно погрузился в темноту. Вековые сосны казались теперь свирепыми великанами, тянувшими к нему свои колючие лапы. А собственная ноша тесными оковами, мешавшими ему пошевелиться. Ослу стало страшно настолько, что он забыл о своих прежних переживаниях и раздумьях. Но Осёл есть Осёл, и его природное упрямство всегда при нём. Немного отдохнув и поразмыслив, он решил, что пусть сейчас в этом тёмном лесу он остался один, но, с другой стороны, сам у себя он тоже остался. А раз он ни много ни мало целый Осёл, то ему под силу перетащить какой угодно груз, пусть даже такой огромный, как это дерево.

      Скинув с себя дрова, Осёл привязал верёвку к дереву и поволок за собой. Раз потянул, два потянул, три потянул! Изо всех ослиных сил напрягся, всем весом в землю упёрся – и ничего. Так случилось, что на его ослином пути оказалось дерево во много раз упрямее, и не было сил в одиночку его одолеть.

      Устал Осёл от своих стараний, снова решил отдохнуть и поразмыслить. Отдышался, осмотрелся по сторонам, а заодно заметил, что кромешная темнота, когда собственных копыт не видно, немного рассеялась. В лесу стало светлее, а на сердце ослином веселее. Посмотрел он в небо и увидел половинку Луны.

      С одной стороны, подумал Осёл, по сравнению с Солнцем Луна даже целая не очень-то и яркая, а тут всего лишь половинка. Но с другой стороны, продолжил рассуждать Осёл, половинка лучше, чем ничего. К тому же теперь, когда немного посветлело, его друзья наверняка заметили, что он не вернулся домой, и отправились на поиски. А раз ищут, то обязательно найдут. Так обычно и бывает. Он и сам, если что-то терял, всегда находил. Даже если и не точно такое же, то во много раз лучше. А когда находишь лучшее, уже и не жалко того, что потерял. Тут Осёл помотал головой, смутившись собственной мысли. Что, если вместо него друзья нашли кого-то получше и так сильно обрадовались, что решили его не искать?!

      – Ну нет, – вслух сказал Осёл. – О таком не надо думать! Ведь на всём белом свете не сыщется осла лучше меня! – уверенно заявил он и посмотрел на половинку Луны, которая в знак согласия легонечко качнулась.

      – Вот и я так думаю, – снова вслух сказал Осёл, обращаясь к Луне. – Никому не захочется променять лучшего меня на кого-то другого! Даже представить такое невозможно! Да и незачем представлять.

      Подбадриваемый лунным светом и собственными мыслями о хорошем, он снова принялся тащить дерево, которое скрипело, ворчало, хрустело ветками, шуршало листьями, но с места так и не двинулось. Осёл упрямо тащил дерево хоть в какую ни будь сторону, а дерево упрямо лежало, не двигаясь ни в одну из сторон. Так бы всё это и продолжалось до тех пор, пока солнце снова не поднялось над горизонтом. Но не случилось ни того, ни другого.