Зимняя романтика. Адвент-календарь историй о любви. Сборник

припал на живот, скуля. Второй отпрыгнул, стал меня обходить. Потянулась за колчаном – и обомлела. Оборвались завязки, а я не заметила, и лежали теперь стрелы где-то в сугробе за спиной.

      Стиснула зубы, отступила, путаясь в лыжах, и повалилась на снег, неловко подвернув ноги. А волк ждать не стал, метнулся, целясь в горло. Метель упала разом, будто выключили свет, сыпалась в глаза, лезла в рот. Я вскрикнула, успев почувствовать горячее звериное дыхание у лица, замахала руками, роняя нож. В ночь, когда новый год пробивает себе дорогу, нельзя уходить из дома. Нужно закрыть двери, завесить окна и… Я зажмурилась, приготовившись понести наказание за своеволие. Не терпят божественные силы вмешательства в их дела, не допускают глупых людей до своих тайн.

      Только бы Буян уцелел! Добрел до дома, не сгинул тут со мной!

      – Жива? – услышала сквозь гул метели и разлепила глаза.

      Парень, привалившийся рядом, тяжело дышал, стиснув зубы, сжимал в кулаке мой нож. Шапка упала с его темных кудрей. Я потянулась, отряхивая с них снег, и тут же одернула руку, смутившись.

      – Зачем ты? – посмотрел он на меня сердито, и я нахмурилась. – Неужто не знаешь, что сегодня не человеку решать, жить или умереть?

      Я упрямо мотнула головой.

      – Уходи, – простонал он. – Уходи, время еще есть! А я сам виноват…

      Он обессиленно прикрыл глаза:

      – Заплутал в своем лесу, вдоль и поперек исхоженному. Ответы все искал. Судьбу свою найти пытался…

      Зашептал внутренний голос, вторя метели, – а и уходи, одной еще можно успеть выбраться из леса, Буян поможет. Дернулась, как от удара, прижала ладони ко рту, кусая кожу. Но как же я брошу человека на верную смерть? Как жить после такого?

      Встрепенулась, оглядываясь. Волк, бросившийся на меня, лежал рядом, уткнувшись мордой в землю, и я отползла подальше.

      – Буян, – позвала, волнуясь. – Буянушка!

      Ткнулся в лицо мокрый нос, теплый язык утер выступившие слезы. Я запустила пальцы в мохнатую шерсть. Когда рукавицы потеряла? Не ведаю.

      Мой спаситель дернулся, пытаясь меня заслонить, выставил нож.

      – Нет! – вскричала я, останавливая. – Свои! Свои…

      Он изумленно посмотрел на меня, на Буяна, робко шевельнувшего хвостом, и выдохнул, опуская руку.

      Я обняла пса, преданно заглядывающего в глаза. Еще одна живая душа, за которую я в ответе. Покачала головой, решилась:

      – Одна не пойду.

      Стиснул зубы охотник, зло сверкнул глазами, приготовился сказать колкое слово. Метель ударила его в лицо, опрокинула на рыхлый снег, и засмеялся он негромко, захрипел, поднимаясь на локтях.

      – Скажи хоть, как звать тебя, подарок уходящего года?

      Я улыбнулась:

      – Метелицей мать нарекла.

      – Метелицей, – повторил он изумленно и тряхнул головой, посмотрев на бушевавшее небо. А потом повернулся ко мне. – Было мне предсказано, в новогоднюю ночь судьбу свою найду с метелью. Думал, смерть – ответ на все вопросы.

      – Смерть всегда отыскать сумеешь, –