Варнак. Книга вторая. Дмитрий Александрович Найденов

уже расширились зрачки от выпитого, ведь пили мы на голодный желудок, да ещё и после бессонной ночи.

      – Это когда мы встретились, забыла уже?

      – Я их тогда к тебе заманивала, и вообще нечего было пялиться на меня. Не мог раньше вмешаться? Бедная, беззащитная девушка бегала по лесу, а этот прохиндей, пялился на мои… На мои…

      – Большие глаза! – подсказал я.

      – Большие глаза? – не сразу поняла, о чём я говорю, а Петрович заржал, оценив шутку.

      – Ага, третьего размера, – смеясь, добавил я.

      – Ах, ты, пошляк, да я тебя за это…

      – Накажешь меня, два, нет. Три раза, – смеясь, ответил я.

      – Накажешь? – не понимая, спросила напарница, наморщив лоб.

      – Ага, ночью, когда никто не видит, – заржав, добавил Петрович, хватаясь за живот.

      Ну и примерно на этом моменте, когда нам принесли ещё пива и настойки, у меня случился провал в памяти.

      Очнулся, в полной темноте, вокруг холодно до невозможности, а тело просто окоченело, так что меня била мелкая дрожь. Попробовав пошевелиться, получил удар по голове, а затем много мелких молоточков застучали по темечку, перед глазами появились звёздочки, а меня затошнило. Однако это был не удар, а так сказались мои движения, отдавшиеся в голове.

      – О-ох, где же я? – тихо произнёс я, очень медленно пытаясь сесть.

      На мои движения откуда-то сверху послышался шум, и ударил луч яркого света, отозвавшийся болью в глазах и в голове.

      – Что же вы творите, черти? – выругался я.

      – Очнулся? Ну, вылазь тогда, – послышался знакомый голос.

      – Прохор? – удивился я, – А ты откуда тут? Да, и где это тут? – спросил я, ничего не понимая.

      – В холодной тебя положили, чтобы не помер, а то буянить начал, еле утихомирили тебя. Ох и навёл ты шума, но быстро ещё отошёл, раньше остальных, – сказал Прохор.

      Я, медленно ступая, пошёл на свет и упёрся в лестницу, на которую и забрался, щурясь от яркого света.

      Очутился в пустой комнате, где, кроме Прохора, стола и двух стульев, ничего не было, даже окна.

      – Садись за стол, там тебе лечиться оставил Петрович.

      – Так он же не очнулся ещё, ты же сам сказал, – удивился я, борясь со стуком молоточков в голове и мерзким привкусом во рту.

      – А он заранее озаботился, это ведь надо додуматься, столько его настойки выпить, да ещё и без закуски. Я уж думал, что придётся на тебя зелье малого исцеления потратить, но хорошо, что всё обошлось.

      Усевшись за стол, я взглянул на литровую кружку, стоявшую передо мной, где под пеной скрывался божественный напиток. Я сразу прильнул к кружке, выпив ту одним залпом, не отрываясь.

      – У-у-х, хорошо-то как, – сказал я, ставя кружку на стол.

      – Ну, что, полегчало?

      – Есть немного, дай ещё посидеть и лучше расскажи, чем всё закончилось? – спросил я.

      – А ты не помнишь ничего?

      – Как сели пить, помню, как добавки принесли, помню, а дальше ничего не помню, – ответил я, ощущая, как холодная прохлада распространяется по телу.

      – И