Незнакомцы в поезде. Патриция Хайсмит

кармана золотую фляжку, откупорил и любезно протянул Гаю.

      – Спасибо, не надо, – проговорил Гай.

      Сосед отхлебнул, слышен был плеск жидкости о металлические стенки. Гай поймал неодобрительный взгляд женщины, сидевшей через проход и с самого Сент-Луиса не поднимавшей глаз от вязания.

      – Куда направляетесь? – Мокрые тонкие губы изогнулись в улыбке.

      – В Меткалф.

      – А… Хороший городок. По делу? – Сосед моргал красными глазами, изображая вежливый интерес.

      – Да.

      – И по какому же?

      Гай нехотя оторвался от книги:

      – Я архитектор.

      – О… Дома, значит, строите?

      – Да.

      – Я ведь не представился. – Он чуть привстал. – Меня зовут Бруно. Чарльз Энтони Бруно.

      Гай коротко пожал ему руку:

      – Гай Хэйнс.

      – Очень приятно. Вы из Нью-Йорка?

      Хриплый баритон звучал фальшиво, словно Бруно говорил только для того, чтобы заставить себя проснуться.

      – Да.

      – Я сам с Лонг-Айленда. Еду в Санта-Фе отдохнуть. Бывали в Санта-Фе?

      Гай покачал головой.

      – Там можно расслабиться. – Бруно улыбнулся, обнажив гнилые зубы. – А касаемо архитектуры, дома там в основном индейские.

      К ним подошел кондуктор.

      – Это ваше место? – спросил он у Бруно.

      – У меня купе в соседнем вагоне. – Бруно откинулся на спинку сиденья, всем своим видом показывая, что никуда не пойдет.

      – Третий номер?

      – Вроде да.

      Кондуктор пошел дальше.

      – Вот люди… – пробурчал Бруно.

      Он оперся локтями на колени и с усмешкой стал глядеть в окно.

      Гай хотел бы почитать, однако его отвлекало присутствие соседа – тот явно изнывал от скуки и в любой момент мог продолжить навязываться. Гай раздумывал, не пойти ли в вагон-ресторан, но отчего-то остался на месте. Поезд опять замедлял ход. Заметив, что Бруно собирается что-то сказать, Гай ретировался в соседний вагон и соскочил на гравий прежде, чем состав успел полностью остановиться.

      В первую секунду у него перехватило дыхание от ночного воздуха, куда более живого, чем в вагоне, густого и тяжелого от запахов. Пахло нагретым на солнце пыльным гравием, мазутом и горячим металлом. Гаю хотелось есть. Он размеренными шагами прогуливался вдоль вагона-ресторана, сунув руки в карманы и дыша полной грудью, хоть пахучий воздух и был ему неприятен. С юга на горизонте россыпью мерцали огни – красные, зеленые, белые. У Гая промелькнула мысль, что Анна наверняка тоже останавливалась здесь накануне по пути в Мехико. А ведь мог поехать с ней – она предлагала вместе доехать до Меткалфа. Он мог бы даже пригласить ее в свой дом на денек, познакомить с матерью… Если бы не Мириам. Да к черту Мириам, если бы сам он был другим человеком, если бы он мог на все это наплевать. Он рассказал Анне о Мириам почти все, но не хотел, чтобы они встречались. Сама мысль об этом была невыносима. Он хотел поехать один, чтобы спокойно подумать.