Бесшабашный. Книга 4. По серебряному следу. Дворец из стекла. Корнелия Функе

боялась дышать, когда он подошел к кусту, под которым она сидела, сжавшись. Нынче пеку, завтра пиво варю, у королевы первенца отберу. Ей чудилось, будто он, запустив руку ей в душу, вырывает из нее любовь к Джекобу и поглощает ее, как сочный плод, причмокивая от удовольствия безупречной формы губами. Сердце ее полнилось тем беспомощным сплавом ярости и ненависти, какой пробуждал в ней своими побоями отчим. Тогда избавиться от собственной ненависти и побоев ей удалось, только сбежав. Может, Джекоб все-таки прав и бегство от Игрока их единственный шанс?!

      Обернувшись, ольховый эльф посмотрел в сторону ведущей сверху в сад лестницы. По ступеням спускалась молодая женщина. На Кларе было платье из тех, что богатые дамы шьют на заказ в Лютеции или Виенне. Оно было явно не из другого мира – в отличие от нее самой.

      Игрок пошел ей навстречу. Она улыбнулась ему, как улыбаются близким людям. Он помог Кларе на последних ступенях и поцеловал ей руку.

      – Продолжим нашу беседу позже, – сказал он Воину. – Я обещал Кларе показать твой сад. А еще я ожидаю посетительницу. Надеюсь, ты не против, если она придет через твое зеркало?

      Поднявшись, Воин одернул золотое кимоно:

      – Разумеется. Мое зеркало – твое зеркало, хоть я и не любитель твоих созданий. Любое чудовище предпочту твоим тварям из серебра и стекла.

      Клара вопросительно взглянула на Игрока. Тот подал ей руку.

      – О, эта посетительница всего лишь одна давняя знакомая, – сказал он. – Не сомневаюсь, что моя гостья, – улыбнулся он Кларе, – знает ее по сказкам своего детства.

      Служанка унесла чашки, и Воин повел Игрока с Кларой по тщательно расчищенным дорожкам сада. Что Клара здесь делает?

      Лиса пряталась под хризантемами до тех пор, пока все трое не исчезли за дверью в конце сада. И пока сердце ее наконец не забилось спокойнее.

      Уиллу больше не нужно зеркало Воина.

      Игрока и Клару они нашли.

      9

      Гурасу

      Хозяйка постоялого двора с ними почти не разговаривала. Похоже, чужаки не вызывали у нее особой симпатии. Ее постояльцы спали в одной комнате на соломенных циновках, которые свет, падающий сквозь стены из рисовой бумаги, покрывал бледными квадратами. На вопрос Хидео, не может ли она предоставить Уиллу с женой отдельную комнату, она сначала лишь качнула головой, но потом отделила раздвижной ширмой небольшую часть спальни и принесла им две циновки и низкий столик для чая. Уиллу нравились скудно меблированные дома Нихона. Складывалось ощущение, будто их жители заботились о том, чтобы между ними и миром – или между ними и их богами, которых, похоже, существовало бесчисленное множество, – не стояло никаких лишних вещей.

      Снаружи за деревьями, по-осеннему красными, виднелись белые от снега горные вершины, но единственным источником тепла в их временном жилище был чан с древесным углем. Шестнадцатая откинула вуали, лишь когда Уилл разжег угли. Она пряталась под слоями ткани, словно гусеница, окуклившаяся