Стреляй! «Бог войны» (сборник). Юрий Корчевский

повозки с освобожденными пленниками. Перед ними связанные разбойники. Ждали долго, больше часа. На площадь, прослышав о предстоящем суде, собирался народ. Кому-то зрелище, кого-то привело любопытство.

      Наконец на площадь въехала богато украшенная открытая повозка, вышли два одетых в богатые одежды господина, у дородного на шее висела толстая цепь с бляхой – это и был наместник.

      Важно усевшись на услужливо принесенное кресло, господин кивнул:

      – В чем дело, кто кого обидел, кто обвинитель?

      Я вышел и, встав перед креслом, поклонился.

      – Я, Юрий Кожин, лекарь из Рязани, обвиняю вот этого человека, – показал рукой на толстяка, – вместе с его людьми в разбое и продаже свободных людей в рабство татарам.

      – Обвинение серьезное, кто может подтвердить?

      Я сделал знак, воины вытолкнули вперед людей из землянки.

      – Я, коломенский купец Акиндеев Григорий, меня в Коломне знают, был ограблен и незаконно посажен в поруб вот этим человеком. – И указал на толстяка.

      То же подтвердили и другие, в том числе девицы из трюма разбойничьего корабля.

      Я достал шкатулку, поднес к креслу наместника:

      – Это золото и украшения мы нашли на постоялом дворе сообщника.

      Наместник вытащил несколько украшений, стал их разглядывать. Вдруг в толпе раздался женский вскрик, вышла женщина и, подойдя поближе, вглядываясь в нательный крест на цепочке, сказала:

      – Это нательный крест моего мужа, он уж месяца три как отплыл на ладье по торговым делам.

      В толпе раздались негодующие крики:

      – Лишить живота всех разбойников.

      Наместник посовещался со своим спутником, коротко кивнул:

      – Главаря на кол, остальных повесить, золото и ценности в городскую казну. Ушкуй разбойничий, так и быть, за труды отдаю рязанскому лекарю.

      Толпа восторженно закричала. Пленных схватили стражники, поволокли за городские стены, толпа их сопровождала, казнь хотели посмотреть многие. Нам это было неинтересно, крови и смерти за последние сутки мы насмотрелись, поэтому пошли к судам.

      Надо было отплывать домой.

      Я отобрал часть людей с рыбацких кораблей на бывший разбойничий ушкуй, воинов на повозках отправил посуху, встретиться договорились у городских стен Рязани. Сам я занял каюту бывшего главаря. Жажда мести угасала, я исполнил то, о чем мечтал весь последний год. Сколько оказалось поломано судеб, пролито крови и вдовьих слез из-за этого мерзавца! Вниз по течению, да еще с попутным ветром, доплыли быстро, пристали у городской пристани. Еще в дороге, лежа на жесткой койке, я раздумывал, что делать с судном. Можно оставить себе для личных нужд, можно продать, выручив приличные деньги, можно сдать купцам в аренду. К окончательному решению пока не пришел, решил обдумать на досуге. Подозвав кормчих, Сидора и его друга Ивана, раздал причитающееся им серебро. Недовольных не было. На прощание я спросил рыбаков:

      – Не хочет ли кто перейти ко мне на судно служить?

      После разговора с командами ко мне подошли несколько