Три ноты над островом. Мария Мищенко

оим любимым угощением. Ухватив самый румяный, я уселся за стол и прочавкал, – «ну, маам», – надеясь, что меня просто оставят в покое на весь июль. «Нет, ты ведь знаешь, что мне надо работать, мы не сможем никуда съездить, в деревню ты не хочешь, поэтому поездка с классом будет для тебя и развлечением и отдыхом. «

      Я задумался, макая кусочек блина в сметану, ну, правда, что я, разве не интересно будет увидеть новые места. В то лето, мы все как-то разошлись, старые школьные друзья повзрослели и стали отдаляться, родители, наверное, переживали из-за меня, но в сущности эти поездки в летние лагеря не были для меня в новинку. Обычно было немного скучновато, немного неловко, потому что совместное проживание отменяло излишнюю стеснительность. И чего я не хочу туда ехать.

      – Там для меня все чужие, – вырвалось у меня. Мама, улыбаясь, ответила:

      – Все будет хорошо, давай купим тебе что-нибудь в дорогу.

      Мы купили дорожную сумку, это была замечательная сумка, шоколадного цвета, с удобными ручками средней длины и отделкой из темно-красного цвета ткани. Вместительная и небольшая, туда поместились все мои вещи. Я никогда не собирался так тщательно, мне хотелось, чтобы вся одежда была мне к лицу. Но, вместе с остальным, я положил рубашку оранжевого цвета. Она выглядела, скажем так, нелепо. Мне и сейчас нравятся яркие вещи, а в детстве, если мама забывала проверить, то перед глазами всех, имеющих глаза, представал распрекрасный попугай. Даже не попугай, а прямо птица феникс, ведь меня еще и золотистый цвет очаровывал.

      Мама убедила меня, что я выгляжу хорошо в коричневом поло, и темно-синих джинсах. Это была удобная одежда, и я практически так и проходил всю поездку. Вдобавок в списке рекомендованной одежды была плотная ветровка, или лёгкая куртка. На эту позицию была выбрана брезентовая куртка, похожая на форму студенческих стройотрядов. По пути на маленьком лотке с самодельными украшениями я купил блестящую эмблему, две молнии. Чтобы как-то пометить простую куртку.

      Чтобы объяснить свою неохоту, я могу вспомнить только о том, что мой школьный приятель собирался поехать летом в другое место, со своими друзьями. Что ставило меня в малоприятное положение одиночки. Но я надеялся, поскольку примерно треть класса, отказалась от поездки, то я смогу спокойно съездить и не расстраиваться из-за одиночества

      Возможно, память меня обманывает, но я всегда очень плохо переносил дорогу, головная боль и полная дезориентация, всего лишь часть моих дорожных несчастий. Я не умел ничем заняться, выбрать удобное место, меня спасала только моя вечная рассеянность. Я просто не замечал неудобств.

      Наш поезд отходил, кажется, вечером. Мы собрались на перроне, почти всех провожали родители, помогали нести сумки и просто следили, чтобы мы не потерялись. Было довольно тепло и солнечно, я жмурился, и чувствовал себя очень потеряно. Мой класс был экипирован довольно разнообразно, у одного мальчика был удивительный рюкзак, очень большой, со множеством кармашков, и я думаю, даже подниматься на Эверест с таким было бы не стыдно. У одной из одноклассниц была куртка, похожая на мою, но это была настоящая куртка десантника. Я вдруг очень позавидовал, что у неё есть старшие брат или сестра. Обычно у меня не возникало такого чувства, но в тот момент мне действительно было очень одиноко.

      Не помню, в какой момент мама меня оставила одного, но наверное, ей было некогда и я остался стоять со своей сумкой на перроне. Ко мне подошли двое из нашего класса и одна из сопровождающих нас взрослых участниц. Мы поздоровались и мне стало лучше.

      Вокзал, с которого мы собирались уезжать, был мне хорошо знаком. Именно отсюда мы ездили в деревню, и это делало меня спокойнее, потому что привычное место вселяет уверенность, не правда ли. Но на перрон, на котором мы стояли, я раньше не заходил. Отсюда уезжали поезда дальнего следования, а мы всегда ездили на электричке. Дорожное волнение постепенно охватило всех, и мы нетерпеливо ждали, когда наконец можно будет тронуться в путь.

      Как мне описать это ощущение золотистого летнего света, отражающегося от разнообразных стеклянных поверхностей на вокзале. Пространство, частично открытое, давало смутное ощущение ожидаемой свободы. С двух сторон находились здания вокзала, а впереди, куда уходили рельсы, клубился сияющий туман. Звуки объявлений, шум множества голосов, железный грохот поездов. Все было и привычно и неожиданно внове.

      Глава 2. В пути.

      Наш поезд дальнего следования медленно подъехал. Вокзал был устроен таким образом, что все платформы были укрыты каменными навесами, как зонтиками. Но между ними свободно лился солнечный свет, и все вместе это было похоже на большой луг, с гигантскими растениями, где поезд был большой зелёной гусеницей, а мы собирались в него забраться и прокатиться, подобно хорошо организованной группе муравьев.

      Я увидел, как наш руководитель Марк Григорьевич, сняв очки, медленно протирает стекла, и неожиданно подумал, наверное, он очень много раз ездил этим поездом на экспедиционную базу. Я сам никак не мог успокоиться, думая о родителях, и друзьях, которые остались в городе или уехали. Мне было грустно, потому что вся подготовка