Девчонки, я приехал!. Татьяна Устинова

словно караулил за углом.

      Борис, родившийся и выросший в Харькове, никак не мог взять в толк, почему в Ленинграде ветер всё время в лицо!.. Идёшь в одну сторону – в лицо! Поворачиваешь обратно – опять в лицо! Оттого все ленинградцы и ходят ссутулившись и засунув носы чуть не в подмышки! И темно с утра до ночи!

      Борис споткнулся о рельс, упал на колени и зашипел от боли. Слёзы выступили на глаза.

      …Хорошо на митинге говорить – вперёд, даёшь, не посрамим, навалимся на трудности, сдадим в срок!..

      А как на самом деле сдюжить, если ничего не получается?! Ну, не получается ничего! Технологий нету, электроприхватчиков нету, сварочных аппаратов нету, да и сталь такой толщины никто не знает, как варить! КБ завалено заказами, и всё скорей, скорей, быстрей, быстрей! Никто после смены не расходится, все до ночи за чертежами и расчётами сидят. А ночью в общежитии холодно, матрас, одеяло, всё сырое, поесть нечего – заводская столовка по ночам не работает, а в город в очереди идти, где там!

      Борис поднялся, отряхнул колени и, прихрамывая, заковылял дальше.

      …Или вот взять тот самый аппарат!

      Сергей Ильич тогда схему кинул и сказал – разбирайтесь и работайте! А как работать, как?! В институте новые аппараты не учили изобретать, да и старых никто из выпускников кораблестроительного в глаза не видел! Сидели они тогда с Макаровым, сидели, и ничего не высидели! Сергей Ильич такую выволочку устроил, вспомнить страшно. Макарову что? Макаров Сергею Ильичу не подчиняется, а Боря решил уходить с завода.

      Ну, как остаться после публичной порки?

      Сергей Ильич даже слушать ничего не стал, когда Боря попытался оправдаться. За пятнадцать минут он доделал свою же схему, хмуро велел Боре вычертить ее и отдать разработчикам.

      Боря вычертил и отдал.

      Потом оказалось, что создан какой-то доселе невиданный газофлюсовый резак, который теперь пойдёт в эксплуатацию на все судостроительные заводы, а Борису Смирнову и Алексею Макарову за изобретение полагается премия. Явился корреспондент из многотиражки – очень симпатичная девчонка, между прочим, – и готово дело!

      …Вот она, статья!

      В статье расхваливают его, Бориса! Пишут, как он по-новому, по-коммунистически работает. А он не работает по-коммунистически, а только и думает, как дезертировать с трудового фронта!

      Хорошо Сергею Ильичу – у него всё получается, не голова, а Дом Советов, как говорится. За что ни возьмётся, раз-раз и придумает. А остальным, таким, как Боря, что делать?..

      Вот что. Нужно добиться, чтоб в многотиражке написали опровержение! Борис Смирнов никакого резака не изобретал, а изобрёл его начальник конструкторского бюро! Так по крайней мере честно.

      Очень вдохновлённый мыслью про свою честность, Борис взбежал по чугунной лестнице на второй этаж. В КБ вовсю кипела работа – горели все лампы, слоями висел сизый папиросный дым, играло радио, словно никто на ночь и не уходил!

      – Сергей Ильич, мне нужно с вами поговорить.

      – Что ты, Боря? – Начальник собирал в тубус какие-то очередные «синьки». Он был в глухом синем свитере, надетом под пиджак, в белых бурках, на голове – овчинный