Великие сожженные. Средневековое правосудие, святая инквизиция и публичные казни. Игорь Лужецкий

1490. The Metropolitan Museum of Art

      А что же народ? Народ, по Августину, только тогда собирается из простого множества людей именно в народ, когда объединяется любовью к своему государю и к Господу. Смотрите, в этих рассуждениях даже прослеживается динамика: по Цицерону, народ объединяет utilitas – польза, а по Августину – уже любовь, которая заставляет действовать так, чтобы приносить пользу себе и окружающим. Но ключевое здесь то, что монарх и народ связаны любовью.

      Теперь давайте вспомним еще одну схему трех сословий из школьного учебника: первое сословие – монахи, священники и прочие кардиналы, второе – рыцари, графы и короли, а третье составляют все те, кто не сумел пробиться в первые два. Так вот, эта схема не имеет с исторической реальностью ничего общего. Реальность гораздо сложнее и интереснее.

      Но перед тем как перейти к сути, нужно сделать одно важное замечание. Сословное деление средневекового общества не имеет никакого отношения к классовому делению по Марксу, и не стоит их путать. Люди делятся по сословиям независимо от их права собственности на средства производства. Ключевое отличие – тип исполняемой деятельности. Монахи, безотносительно их орденской принадлежности и богатства, идут в одну сторону, а светские феодалы – в другую.

      Итак, о трехчастной структуре общества первым (или одним из первых) заговорил Адальберон Ланский. Он выделил три сословия – молящихся, воюющих и работающих, оформив это в традиционный для своей эпохи юридический парадокс: «Три тела включает в себя государство, однако вместе они образуют единое тело Церкви»[2].

      У каждого сословия была определенная монополия, право, которого не имели оставшиеся два. То есть, по мнению Ле Гоффа, толковавшего сочинение Адальберона, каждое сословие мыслило себя в оппозиции к двум другим, понимаемым как единое целое.

      Первое сословие, oratores, – молящиеся. К ним относились не только клирики, то есть монахи, священники и епископы, но и все те, кто имел право получить поставление в священный сан. А именно холостые образованные мужчины – иначе говоря, к этому сословию автоматически относились все студенты университетов и школяры соборных школ. И на них распространялись определенные права, ключевым из которых была неподсудность светскому суду.

      Если говорить об остальных правах этого сословия, то это право на язык, закон и время. Что это значит? Важные юридические термины, перед тем как войти в светский узус, сначала обрабатывались в университетах и монастырях. То есть сперва книги попадали к монахам и магистрам, а уже потом слова из них, так или иначе осмысленные и стилистически окрашенные, переходили в мир.

      Месса святого Григория

      1511. The Cleveland Museum of Art

      Проиллюстрирую примером. Все мы знаем, что в Средние века особой демократии в мире не наблюдалось. Кроме Италии, да и в ней она была весьма условной. Такой порядок, в свою очередь, шел от того, что Платон

2

Интерпретация автора. В «Цивилизации средневекового Запада» Ле Гоффа эта фраза звучит как «Община верных образует единое тело, но три тела включает в себя государство». Прим. ред.