Иван Крылов – Superstar. Феномен русского баснописца. Екатерина Лямина

достаточно просторная квартира. Нет сомнений, что оплачивал ее Крылов: годовое жалованье его зятя в то время составляло 120 рублей ассигнациями341, то есть менее 35 рублей серебром. По словам Плетнева, который общался с баснописцем в эти годы, тот «нашел забаву, обучая детей грамоте и прослушивая их уроки музыки»342. Очевидно, что деньги на приглашение учителя и покупку музыкальных инструментов тоже давал он. При этом личный бюджет он вел отдельно от семьи Савельевых. Скрупулезно учитывая ежедневный расход свечей и сигар343, Крылов по-прежнему не скупился на немалый членский взнос в Английский клуб.

      От привычки проводить там время он не отказался344, хотя отсутствие постоянного моста через Неву делало сообщение между Васильевским островом и Адмиралтейской стороной затруднительным по осени и весной. Время от времени он бывал в театре, на концертах, в некоторых близких ему домах – у Оленина, графини С. В. Строгановой, А. О. Смирновой345, поддерживал отношения с кое-какими старинными приятелями, в том числе с М. С. Щулепниковым, некогда его товарищем по «Беседе любителей русского слова», и С. М. Мартыновым. Дарственная надпись на последнем издании его басен: «Милым мальчикам Трубачеевым от сочинителя И. Крылова» – говорит о знакомстве с семьей А. Г. Трубачеева, полицмейстера 3‑го отделения петербургской полиции, в ведении которого находились Васильевская, Петербургская и Выборгская части города (в первой Крылов жил, а во вторую планировал переселиться)346. Его самого навещали литераторы и сослуживцы по Публичной библиотеке.

      Однако друзей становилось все меньше. В августе 1842 года умер Щулепников, в апреле 1843-го – Оленин. На его похоронах обычно сдержанный Крылов был, как запомнилось Ф. Г. Солнцеву, «в отчаянии»347. Его кончина «произвела на Ивана Андреевича Крылова подавляющее впечатление. Он не раз высказывал тяжесть своего одиночества», – свидетельствовала позднее невестка Оленина348. Тем теснее стали в последние годы жизни его отношения с Я. И. Ростовцевым. Знакомы они были давно; кроме личной приязни их связывало то, что Ростовцев, возглавлявший Штаб военно-учебных заведений, был начальником и покровителем зятя Крылова. Теперь сорокалетний генерал-майор едва ли не по-родственному опекал баснописца. Он жил в здании Первого кадетского корпуса, окнами на 1‑ю линию; скорее всего, это и определило выбор Крыловым квартиры напротив.

      На отношение к баснописцу двора отставка никак не повлияла. На Святой неделе он являлся во дворец с поздравлением и получал в ответ подарок. Стоило ему в 1844 году нарушить заведенный ритм, Александра Федоровна забеспокоилась. А. И. Философов, воспитатель ее младших сыновей, писал Крылову: «Отложенное вам яйцо ждет вас с первого дня Пасхи», – и прибавлял: императрица «желает, чтобы вы за ним приехали, естьли только силы ваши вам это дозволят»349.

      Здоровье все чаще подводило Крылова, однако он все-таки взялся за новое издание. Дело было верное. Контракт со Смирдиным истек весной 1840-го, и уже в следующем году,

341

Утвержденный 29 февраля 1832 года штат Штаба управления Главного начальника Пажеского, всех сухопутных кадетских корпусов и Дворянского полка см.: ПСЗРИ. Собр. 2‑е. Т. 7. СПб., 1832. № 5198. Штаты и табели. С. 33.

342

Плетнев. С. LXXXVII.

343

Расходная книжка Крылова, относящаяся к 1840–1844 годам, описана в: Жизневский. С. 9–12.

344

В начале 1840‑х годов «общие обеденные столы», где «кушанье приготовляется и сервируется большею частию на английский манер», устраивались по понедельникам, средам, четвергам и субботам. В клубе также можно было почитать русскую и иностранную периодику (Пушкарев И. И. Путеводитель по Санкт-Петербургу и окрестностям. СПб., 1843. С. 460).

345

У Смирновых он побывал вскоре после их приезда в Петербург из‑за границы, в октябре или первых числах ноября 1844 года. После обеда ему были представлены дети и состоялся уже обязательный к тому времени ритуал чтения басен. «Я видела его незадолго до смерти, когда мы возвратились из Рима, – вспоминала старшая дочь Смирновой Ольга, которой в тот момент было десять лет. – Он произвел на меня сильное впечатление своим видом, тучностью и показался мне ужасно старым и смешным. Он заставил меня продекламировать басню „Стрекоза и Муравей“. Я хорошо помню, как он для нашего назидания читал басни „Демьянова уха“, „Кот Васька“» (цит. по: Записки А. О. Смирновой: Николай I и «Мертвые души». – Болезнь и смерть Крылова. – Самарин о Белинском, Станкевиче, Герцене и славянофилах // Северный вестник. 1895. № 11. С. 113; примеч. О. Н. Смирновой. «Кот Васька» – басня «Кот и Повар»).

346

Опубликовано (с ошибками): Лидин В. Г. Друзья мои – книги. Заметки книголюба. М., 1966. С. 34, 36. Уточнено по рукописи: РГАЛИ. Ф. 3102. Оп. 2. № 278. Фактически в семье Трубачеевых был только один сын, Владимир (1838–1915), и три дочери. В начале 1840‑х годов они квартировали на 1‑й линии Васильевского острова в доме М. Х. Лейшке – соседнем с домом Блинова, где жил Крылов. С пожаром в доме Лейшке 31 октября 1842 года связан рассказ о хладнокровии баснописца, который, оценив опасность, не стал покидать свое жилище (см.: КВС. С. 232; Трубачеев В. А. Записки старого кадета. Пг., 1915. С. 5). А. Г. Трубачеев, пользовавшийся репутацией «очень любезного и обязательного господина», поддерживал знакомства с литераторами и театральными деятелями (см. Зотов В. Р. Петербург в сороковых годах // Исторический вестник. 1890. № 4. С. 305) и дружил с Ростовцевым, что также сближало его с Крыловым. Впрочем, его детей баснописец знал, видимо, только понаслышке. Полковник Трубачеев был заядлым картежником и вел крупную игру. В 1847 году по делу о проигрыше чиновником И. Г. Клевенским казенных денег он будет подвергнут аресту, штрафу и переведен на гражданскую службу в провинцию (об этом см.: Абакумов О. Ю. Третье отделение на страже нравственности и благочиния. Жандармы в борьбе со взятками и пороком. 1826–1866 гг. М., 2017. С. 174–175).

347

Солнцев Ф. Г. Моя жизнь и художественно-археологические труды // РС. 1876. № 6. С. 285.

348

Цит. по: Жизневский. С. 15.

349

Цит. по: Сб. 1869. С. 320. При публикации текста В. Ф. Кеневичем была допущена ошибка: «5 августа» вместо «5 апреля» (в 1844 году Пасха приходилась на 26 марта).