Вниз по темной реке. Карен Одден

хотя юбки были распороты до талии, словно убийца намеревался ее изнасиловать. – Помолчав, я добавил: – Медицинский эксперт утверждает, что девушку задушили, а порезы на запястьях нанесли после смерти. Я съездил в морг, а Стайлза с портретами отправил в Марилебон, Челси и Мейфэр.

      – Почему только в эти три района?

      – Они выглядят наиболее обещающими, однако, похоже, старались мы напрасно. Как его зовут? – кивнул я на дверь кабинета директора.

      – Мэтью Альберт, проживает на Портман-сквер, в Мейфэре.

      Я невольно вздрогнул. Пропавшая женщина – миссис Бэкфорд – жила совсем неподалеку от Альбертов, и преступления в этом квартале Мейфэра случались нечасто. Другое дело, что Лондон меняется.

      – Значит, убитую – а это наверняка дочь судьи, – зовут Роуз.

      «Р» – вторая буква с медальона. Итак, два инициала сошлись.

      – Ей двадцать, не замужем. Вчера вечером была на балу у лорда Харви.

      Винсент потер лоб тыльной стороной ладони, словно испытав внезапный приступ мигрени. Интересно, что именно так расстроило шефа в этом деле? Должно быть, думает: раз убита девушка одного с ним сословия, значит, подобное несчастье вполне может случиться и с кем-то из близких.

      – Нам не следует выносить сор из избы, – заметил Винсент, отняв руку от головы. – Не хватало, чтобы газеты трубили о том, что мы не в состоянии обеспечить безопасность наших юных леди, уж не говоря обо всем прочем.

      Спору нет, но причина, о которой говорил директор, была не единственной. Хоть один громкий заголовок – и расследование превратится в настоящий цирк. Найдется куча людей, которые что-то слышали или видели, и девяносто девять процентов их показаний уведут нас не в ту сторону.

      – Вряд ли газеты в курсе. У причала не было ни души.

      – Хоть это радует, – мрачно сказал Винсент. – Судья принес хорошую фотографию, и все же проявите осмотрительность. Заявите о совпадении, если будете полностью уверены.

      Можно подумать, я хоть раз действовал иначе.

      – У судьи, конечно, возникнут вопросы, и лучше, чтобы вы смогли ответить на каждый из них.

      Переведя дух, директор направился к своему кабинету и открыл дверь.

      Судья оказался крупным, заметно толстеющим мужчиной, хотя покрой одежды явно был призван скрыть полноту. В пухлой руке посетитель сжимал снимок в серебряной рамке. Бьюсь об заклад: сегодня Альберт не сделал еще ни шага по улице – мое лицо отразилось в его до блеска начищенных туфлях.

      Директор остановился у стола.

      – Ваша честь, хотел представить вам инспектора Майкла Корравана. Сегодня утром его вызывали в участок речной полиции.

      Судья насупился, и Винсент продолжил:

      – Прошу показать инспектору фотоснимок дочери.

      Альберт вставать не собирался, так что мне пришлось сделать несколько шагов вперед и принять из его рук рамку, оказавшуюся весьма увесистой. Чистое серебро, не иначе. Снимок с нанесением ретуши в виде естественных цветов был дорогим, сделанным по последнему слову фотографической науки. Я долго