.

как формированию самоидентификации и самосознания орденских рыцарей и их воспитанию, что способствовало укреплению ордена как воинской корпорации.

      «Хроника земли Прусской» Петра из Дусбурга как исторический источник

      Современные историки признают «Хронику земли Прусской» Петра из Дусбурга важнейшим памятником историографии Тевтонского ордена в Пруссии. Описывая полные драматизма события времени завоевания Пруссии тевтонскими крестоносцами, хронист в то же время, используя сочинения своих предшественников Мартина Опавского и Варфоломея (Птолемея) Луккского создает достаточно широкую панораму истории, современной этим событиям. Западная и Восточная Европа и Ближний Восток – вот географические рамки его сочинения. При этом – сочинения многожанрового и многонаселенного. Это историография, щедро обогащенная устными преданиями, которые, наряду с собственными впечатлениями автора «Хроники», придают ей особую жизненность и эмоциональность. Не будь этого, «Хроника» во многом утратила бы свою притягательную силу.

      Но самое ценное в «Хронике» – это ее сведения о Пруссии и пруссах. Ни один из современных Петру из Дусбурга хронистов не описывал их так точно и подробно. Настолько точно и подробно, что по его описаниям современный литовский историк Ромас Батура смог составить карту Пруссии, на которой можно видеть территории, населенные прусскими племенами, местонахождение замков и укреплений, местностей, связанных с восстаниями и битвами пруссов, сражавшихся за свою независимость (Petras Dusburgietis 1985; 2005; Пашуто 1958). Автора «Хроники» интересует самобытность пруссов, и он посвящает целую главу их верованиям (впрочем, осуждая их как языческие) и особенностям их повседневной жизни.

      О народах восточной части Прибалтики (в том числе и о пруссах) писали близкие по времени Петру из Дусбурга Генрих Латвийский (не ранее 1187 – после 1259), которому свойственно достаточно эмоциональное (и, как правило, отрицательное) восприятие (ГЛ) и Варфоломей Английский (первая половина XIII в.), оставивший в своем энциклопедическом сочинении (это одна из самых ранних средневековых энциклопедий) краткие сведения о землях Восточной Европы и Восточной Прибалтики (Матузова 1979: 77, 85), при этом, кажется, даже не подозревая о том, что, сообщая о самбах, он пишет об одном из прусских племен (см. Матузова 1979; Матузова, Назарова 2002; 2020).

      Разумеется, характеристика пруссов зависит от осведомленности автора, от его восприятия, от стоящей перед ним задачи, т. е. автор достаточно субъективен как в отборе материала, так и в своих оценках его. И если речь идет о Пруссии и пруссах, то Пётр из Дусбурга оказывается наиболее осведомленным автором. Он долгое время провел в Пруссии, он многое видел своими глазами и многое слышал от непосредственных свидетелей описываемых им событий. Такая авторская позиция позволила хронисту чаще со стороны, но нередко и изнутри видеть и описывать события, и таким образом как бы уравновешивать их, сообщая сведениям «Хроники» (вольно или невольно) бóльшую объективность, чем можно было бы ожидать от носителя крестоносной