История каннибализма и человеческих жертвоприношений. Лев Каневский

подчеркивает Гарнер, никакой особой тайны не существует, так как все очевидцы едины в своих выводах. Любой человек, знакомый с практикой избавления от своих ритуальных жертв у таких племен, как туринамба или гуроны, и других сельских общин, тоже придет к такому заключению – их просто съедали. Приводимое Бернандино де Саагуном описание не вызывает и тени сомнения: «Вырвав сердце у жертвы и наполнив похожую на бутылку тыкву его кровью, которую забирал себе главный палач, подручные скатывали кубарем труп по крутым ступеням пирамиды. Тело оставалось лежать на небольшой площадке внизу. Через некоторое время к нему подходили старики, которых называли «кваквакильтин», и уносили его в храм своего племени, где расчленяли, а потом съедали».

      Де Саагун говорит об этом неоднократно: «После того как жертву убивали и вырывали из груди сердце, палачи оттаскивали его к краю площадки и сбрасывали вниз по крутым ступеням. Когда труп оказывался внизу, на земле, ему отрубали голову, протыкали ее железным штырем, а потом уносили труп в дом, называемый «кальпулли», где его расчленяли, готовя к употреблению.

      …Они вырывали жертвам сердца, потом отрубали головы, а позже расчленяли тело на куски и делили их между собой…».

      Подобное описание мы встречаем и у Диего Дурана: «Вырванное сердце предлагалось солнцу, а кровью от него окропляли солнечное божество. Подражая заходу солнца, палачи сбрасывали труп с вершины пирамиды. После жертвоприношения начинался большой праздник – воины пели, танцевали и пировали, пожирая куски мяса разрезанных на части мертвых тел…».

      Все эти описания уточняют некоторые детали в отношении ацтекского «комплекса»: война – жертвоприношение – каннибализм. Гарнер замечает, что у каждого пленника был свой хозяин – им мог оказаться офицер, командир отряда солдат, захватившего его в плен. Когда его доставляли в Теночтитлан, то обычно помещали во дворе дома владельца.

      Нам почти ничего не известно о том, как долго его там держали и как с ним обращались, однако можно предположить, что он не испытывал нужды в кукурузных лепешках, чтобы, не дай бог, не похудел. Можно с такой же уверенностью предположить, что у старших по чину командиров обычно было под рукой несколько дюжин пленников, которых они усердно откармливали, готовя к праздничным дням или важным семейным событиям, таким как рождение, смерть или бракосочетание. По мере того как день принесения жертвы богам приближался, несчастных могли подвергать пыткам впрок – для развлечения членов семьи хозяина и его соседей. В день жертвоприношения хозяин со своими солдатами сопровождал пленника до подножия пирамиды, чтобы там наблюдать за ритуалом в компании таких же сановников, чьи пленники должны были в этот день разделить печальную судьбу. После того как у жертвы вырывали сердце, труп не просто сбрасывали с пирамиды – его скатывали по ступенькам помощники палача, чтобы он нигде не застрял по пути вниз. Старики, которых де Саагун называет