Возвращение чародея. Сергей Мусаниф

лишь частности, – сказал я. – И потом, короли ни у кого не спрашивают разрешения.

      – Что мне в тебе нравится, так это твоя детская наивность.

      – Ага! – сказал я. – Значит, тебе хоть что-то во мне нравится.

      – Встань с пола. Если кто-нибудь зайдет, упадет в обморок от изумления.

      – Сначала скажи мне правду.

      – Я не люблю тебя, Ринальдо.

      – А как насчет «красавчика» или «Рико»?

      – Никого из вас.

      – Я – чародей, – напомнил я. – И я вижу, когда мне говорят правду. Сейчас ты врешь.

      Тогда она сказала мне правду.

      Часом позже я сидел на краю кровати и задумчиво курил трубку. Пальцы Карин гладили мою спину.

      – Обычно в таких случаях женщины утешают мужчин, – сообщила она. – Говорят, что такое бывает и что все будет в порядке.

      – Судя по всему, ты этого делать не собираешься.

      – Угадал. Тот факт, что у тебя ничего не вышло, только доказывает мою правоту. Ты меня не любишь.

      – Думаю, что дело не в этом.

      – А в чем же? Психологический барьер перед представителем низшей расы?

      – Эту чушь про расы придумали не мы, – сказал я. – И дело не в барьере. Просто… мой первый раз был не очень удачным.

      – Мой тоже, если учесть, что он произошел в борделе, а я была привязана к кровати, – сказала Карин. – Постой, а когда это у тебя был первый раз?

      – В Городе Людей.

      – С этой стервой Викторией? – уточнила Карин. – И с ней ты смог? А со мной не можешь?

      – Ты знаешь, что такое афродизиак?

      – Знаю. Что-то вроде приворотного зелья.

      – Э… да. Она дала мне понюхать афродизиак. Очень сильный. Боюсь, что я был не в себе… плохо соображал.

      – А когда ты вообще хорошо соображал? – съязвила Карин и вдруг обвила меня руками. – Бедненький… Она изнасиловала тебя, при этом отрезая от тебя кусочки? Почему ты не позволил мне ее убить?

      – Потому что я жив.

      – Это еще не повод проявлять милосердие, – сказала Карин. – Докуривай свою трубку, и мы просто полежим рядом. Будем целоваться и все такое. Я хоть целуюсь лучше, чем она?

      – Не знаю. Ей было не до поцелуев, хотя напоследок Владычица Виктория меня все-таки поцеловала. В лоб.

      – Я убью ее, – шепнула Карин мне на ухо. – Когда ты меня бросишь ради прекрасной эльфийки, я вернусь в Город Людей и зарежу эту стерву.

      – В таком случае, я боюсь, что Владычица Виктория будет жить вечно.

      – Опять врешь.

      – Вот и нет. Если ничего не получится, я могу… по-другому. Я слышал, есть способы.

      – Ты правильно слышал, способы есть. Но по-другому я могу и сама, без тебя. Ты нужен мне весь, понимаешь?

      – А ты – мне.

      Заснули мы только перед рассветом.

      Утром сэр Ралло, чей номер был через стенку от нашего, одарил меня очень странным взглядом. Полагаю, он умирал от любопытства, но у него хватило выдержки и такта, чтобы ни о чем не спрашивать.

      На конюшне мы раздобыли несколько лошадей, и Гарланду не пришлось бежать весь следующий день. Впрочем, по-моему,