The Adventures of Sherlock Holmes / Приключения Шерлока Холмса. Артур Конан Дойл

очень мудро, – сказал Холмс. – Ваш случай весьма примечателен, и я буду рад рассмотреть его. Но если говорить о вас лично, похоже, вам не за что обижаться на этот необычный Союз. Напротив: вы, как я понимаю, стали богаче приблизительно на тридцать фунтов, не говоря уже о знаниях, которые вы приобрели, переписывая статьи на букву A. Вы ничего из-за них не потеряли.

      – Нет, сэр. Но я хочу узнать о них: кто они такие, какова цель этой шутки надо мной – если это была шутка. И довольно дорогая шутка, поскольку стоила им тридцать два фунта.

      – Мы попытаемся это выяснить. Но сначала пара вопросов, мистер Уилсон. Этот помощник, который первым привлёк ваше внимание к объявлению, – как долго он уже с вами?

      – Около месяца.

      – Как он появился?

      – Откликнулся на объявление.

      – Он был единственным претендентом?

      – Нет, у меня их была дюжина.

      – Почему вы выбрали его?

      – Потому что он ловкий и обошёлся бы дёшево.

      – Фактически за половину жалованья.

      – Да.

      – Как он выглядит, этот Винсент Сполдинг?

      – Маленький, коренастый, очень живой, без единого волоска на лице, хотя ему около тридцати. У него белое пятно на лбу от ожога кислотой.

      Холмс выпрямился в кресле в большом волнении.

      – Так я и думал, – сказал он. – Вы когда-нибудь замечали, его уши проколоты для серёжек?

      – Да, сэр. Он сказал мне, что это сделала ему одна цыганка, когда он был мальчиком.

      – Хм! – сказал Холмс, откидываясь в кресле в глубоком раздумье. – Он всё ещё при вас?

      – О да, сэр, я только что оставил его.

      – И в ваше отсутствие дела велись хорошо?

      – Не могу пожаловаться, сэр.

      – Так, мистер Уилсон. Я буду рад высказать вам своё мнение относительно этого дела через день или два. Сегодня суббота, и я надеюсь, что к понедельнику вопрос решится.

      – Итак, Уотсон, – сказал Холмс, когда наш посетитель ушёл, – что вы думаете?

      – Ничего, – честно ответил я. – Всё очень загадочно.

      – Как правило, – сказал Холмс, – чем необычней дело, тем менее загадочным оно оказывается. Но я должен поспешить с этим вопросом.

      – Что вы собираетесь делать? – спросил я.

      – Курить, – ответил он. – Это задача на три трубки, и я прошу вас не обращаться ко мне в течение пятидесяти минут.

      Он скрючился в кресле, подтянув свои худые колени к ястребиному носу, и так и сидел, закрыв глаза. Я пришел к выводу, что он заснул, и сам уж начал дремать, когда он внезапно вскочил с жестом человека, нашедшего решение, и положил трубку на камин.

      – Сегодня в Сент-Джеймс-холле играет Сарасате, – заметил он. – Как вы думаете, Уотсон, ваши пациенты смогут обойтись без вас несколько часов?

      – Я сегодня свободен.

      – Тогда надевайте шляпу и пойдёмте. Сначала мне нужно в Сити, а по пути мы можем пообедать.

      Кобург-Сквер – это убогая, небольшая площадь с четырьмя рядами тёмных двухэтажных кирпичных домов, лужайкой редкой травы и несколькими блёклыми лавровыми кустарниками.