Лисий шифр. Джесси К. Сутанто

тёк из его медальона, мерцая вокруг его задницы зелёными сполохами.

      Что бесит сильнее – выходка Скиннера или то, как он разбазаривает руны? Хотя какая разница. У Скиннера до хрена этих рун. Он и своих прихлебателей держит тем, что заполняет им медальоны. Я быстро прикинул по себе.

      Медальон вмещает пятьдесят рунных долей, а значит, у Скиннера с приятелями хватит энергии, чтобы магически захлопнуть мой шкафчик примерно, э, пятьдесят миллионов раз. Может, Джейми прав; может, мне стоит научиться использовать свой ци – тогда я смог бы надрать им задницы, не прибегая к помощи кирт-медальона. Впрочем, нет, не смог бы, насильственная магия запрещена. Ну, может, смог бы напустить на них чесотку. Или усиленное смердение. Хотя у них и без посторонней помощи прекрасно получалось.

      – Что, слабаки, вам больше заняться нечем? – поинтересовался я, стараясь говорить спокойным голосом, хотя внутри у меня будто жужжал и копошился целый рой. Вот если бы здесь был Джейми. Я не знаю, что бы он сделал, но Скиннеру и компании сразу бы стало ясно, какие они тупые уроды.

      – Ой-ой-ой, осторожно, как бы он не причинил серьёзного ущерба! – сказал Скиннер.

      Голос директора загудел вокруг нас:

      – Дети, вы опять безобразничаете?

      Мы все разом застыли. С мистером Голдом шутки плохи. Ходили слухи, что однажды он на целый год наложил на одного семиклассника заклинание Библи О’Тука «Тишина в библиотеке». Весь год бедолага разговаривал только шёпотом. Как ни странно, его родители не стали жаловаться.

      На лице у Скиннера мигом проступило почтительное внимание, он оглянулся, ожидая увидеть мистера Голда.

      – Почему вы не расходитесь? Хотите остаться после уроков? – снова загудел голос.

      – Э… нет, – промямлил Скиннер. – Желаем вам хорошо отдохнуть летом, сэр! – Он кивнул своим прихвостням, и троица спешно удалилась. В дверях они замешкались, чтобы активировать чары невесомости на обуви. «Пока, Тео!» – и они со свистом взмыли в воздух, гикая и хихикая.

      Я нерешительно оглянулся.

      – Давай убирайся отсюда, мальчик! – приказал голос. Какое бы заклятье он ни использовал, оно работало. Я был так напуган, что поспешил унести ноги.

      Я сгрёб всё своё барахло из шкафчика и выскочил на солнечный свет. Ученики проносились мимо меня в летающей обуви или на великах. Несколько ребят летели на винтажных мётлах. Как средство перемещения, мётлы были не особо популярны (извините, трусы врезаются в промежность), но всегда находились твердолобые, продолжавшие на них рассекать.

      Я успел вскочить в автобус и улыбнулся, когда он с грохотом отпрыгнул с территории школы. Автобус дёрнулся вперёд и взмыл в воздух, и мне пришлось упереться в переднее сиденье.

      Подо мной Сан-Франциско раскинулся безумнейшим лоскутным одеялом – тесная мешанина домов, выкрашенных в пастельные тона. Я любил свой город. Мне нравилось то, что за четверть часа можно было пройти четыре разных квартала, одни чумовые и креативные, другие древние и чинные, как согнутые годами старики. Мне даже нравилось,