Институт метапсихических исследований. Машиах Майтрея

ку, то со своим зеркалом вполголоса разговаривает.

      РОИССА как-то бессмысленно и бестолково все у меня. Вон, соседи – живут, жируют. И города у них красивые, и людишки довольные, даже сытые и не разбегаются. А у меня: дороги кривые, везде пыль да туман. В хлеву крысы мышей крышуют, все обвалили, чинить надо – денег нет. Дожди льются, раскисло все, протухло. Вдруг еще откуда ни возьмись, зима эта треклятая. И ни тебе друга сердечного, ни товарища полюбовного… и так который уж год. А ведь много чего могла бы вспомнить. Пожила, повидала, и пруды, и трубы. То ить поэтессой была: стрижка каре, сигаретка в мундштуке, загадочность на челе. Потом идеями увлеклась: кожаная куртка, летящая каурка, пролетарская мазурка. Ледяную грязь месила, в лагерной телогрейке прокладывая дорогу для узкоколейки. Дальше в синем комбинезоне штукатурила новостроек квартал. Бульдозером раскапывала космодром и закапывала металлолом. Целинные – залежные земли подняла, в реках воду развернула, сады аж на Марсе разводила. Кисла на партсобраниях и в профсоюзных изданиях. Ходила бы себе и дальше в сером пинджаке, со значком на лацкане, так нет же – захотела чего-то иного, чудного, как у соседей – то бишь не родного. Культуру ей подавай, оперу день и ночь, и что бы реки были чистые, без всякого там. Ну хотела, и что? Все поменяла: обои, кашпо. Шторы ушли в жалюзи, деньги – в заморские банки, а жизни не стало не зги. Ох дурр-ра я, дура!! Так себя развела! Все не тем доверяла – и откуда взялась сволота? Всяк всегда объегорить мечтает девушку враз. Каждый раз веришь ему, веришь – глядь, опять пианонист. Кажется вот он: хороший и честный мущина. Нет, опять та же тварь и скотина. То на голову пришибленный, то просто маньяк. «Всех перевешать! Остальных – на чердак!». Другой с виду в норме, пока не начнет говорить. То язва на ребрах, то язви под дых, то черти в пруду, то бермуды в ходу. Да что же это такое? Иль сглаз кто положил на меня? Все люди как люди, а мне все лишь редьки с редиской, или другая фигня. У них как мерзавец – так давят его словно вошь. А я все маюсь и маюсь – и за что? – Ни за грош.