Поющая раковина Одиссея. Наталья Александрова

образа на шее у этого господина красовался галстук-бабочка – красный, в крупный белый горошек.

      – Садитесь, садитесь! – проговорил господин, освобождая для Марины часть стола. – Вы только вчера приехали?

      – Нет, два дня назад, – ответила Марина, улыбнувшись в ответ.

      – Третьего дня? – переспросил он.

      Марина кивнула, подумав, что так сейчас никто не говорит. Бабушка говорила, кажется… Впрочем, такой старомодный оборот вполне подходит к образу этого господина, с его очками и бабочкой… Марина невольно улыбнулась.

      – Надо же, а я вас еще и не ждал… – проговорил он вполголоса и взглянул поверх очков.

      Марина взглянула недоуменно: что он хотел этим сказать? Почему вообще он мог ее ждать? Или это такой способ заигрывания?

      – Мы разве знакомы? – спросила Марина недоуменно.

      – Пока – нет, – проговорил господин в бабочке, затем придвинулся к ней, пригнулся, опасливо оглянулся и проговорил вполголоса:

      – Лючия де Ламермур расцвела в этом году раньше, чем обычно.

      Марина отшатнулась, удивленно уставилась на своего соседа и переспросила:

      – Какая Лючия де Ламермур?

      Сосед, кажется, тоже удивился ее словам.

      Он отстранился, оглядел Марину, поправил бабочку и проговорил смущенно:

      – А вы разве не… ох, извините, я, кажется, ошибся!

      – Видимо, да…

      Марина увидела, что освободился стол в углу зала, извинилась, взяла свою тарелку и пересела туда, напоследок бросив взгляд на господина с бабочкой.

      Тот что-то озабоченно читал в своем телефоне. Марина пожала плечами и занялась завтраком. Потом, ожидая кофе, снова взглянула на дисплей телефона.

      Ничего. Она отстучала сообщение, буквально дергая себя за руку, чтобы оно не получилось сердитым. У него ребенок болен, он переживает, это понятно, но ей-то что делать?

      «Дорогой, прошу тебя, напиши подробно, что с твоим сыном и какие у тебя планы. Я волнуюсь и скучаю».

      Перечитала, вздохнула и нажала кнопку, чтобы отправить. Тут же мобильник пискнул, оповещая, что пришло сообщение.

      Марина дрожащими руками схватила телефон, который так прыгал в ее руке, что не сразу удалось прочитать.

      Сообщение было от матери.

      «Как отдыхается? Погода хорошая?»

      Марина только по приезде сообщила ей, что все нормально, гостиница хорошая, море теплое. И теперь вот мать интересуется. Ее можно понять.

      Вместо ответа Марина послала ей фотографию куста, что цвел возле входа в гостиницу, писать что-то не было желания. Куст был хорош: большой, усыпанный неизвестными белыми цветами, в общем, производил впечатление.

      После завтрака она вышла на крыльцо. Солнце светило вовсю. Мимо пробегали торопившиеся на пляж отдыхающие, кричали дети, смеялись взрослые. Все радовались морю, солнцу, никому не было никакого дела до Марины.

      «Что ж, – невольно подумала она, – в этом есть положительный момент». Что ей делать сейчас? Пойти на пляж? Но там столько народу, лучше потом, когда хотя бы мамаши с детьми уйдут.

      Она