Сын Петра. Том 2. Комбинация. Михаил Ланцов

им ноги.

      – Думаешь?

      – Я провел опыты. С этим связано и то, что скорость и дальность суточных переходов у армии со стертыми ногами невеликая. Для пехоты – обувь всему голова. И в этом вопросе можно наплевать на любую моду. И слюной наплевать, и чем-то еще более основательным. Потому что солдат со стертыми или как-то иначе поврежденными ногами – это уже не строевой солдат, а раненый. Таким нехитрым способом несутся потери вне боя.

      – А вот так, – кивнул царь на короткие сапоги с достаточно широким голенищем, – не сотрет?

      – На ногах у него обмотки. Отсырела та часть, что к ступне обращена, на привале коротком перемотал сыростью вверх. Оттого и голенища широкие, чтобы там воздух был. Пока идет – конец сохнет. В крайнем случае, если очень надо, можно иметь вторые обмотки.

      – А вторые чулки нельзя?

      – Так их две пары и нужно, чтобы одну обмотку заменить. А две обмотки уже надобно четверо чулок. Причем переодевать чулки много дольше перемотки куском ткани.

      – Ну… – задумчиво произнес царь, рассматривая бойца.

      – Андрей повернись-ка да согни ногу – покажи подошву, – скомандовал царевич.

      Боец это сделал, и у царя взлетели брови от удивления.

      – Что сие?

      – Я вычитал, что у древних римлян были сандалии – калиги.

      – И что? – недоумевал Петр.

      – Важно не то, что были, а что они из себя представляли – толстая подошва с подобными набойками. Отчего они позволяли не скользить и уверенно идти даже по раскисшей земле или сырым косогорам.

      На самом деле Алексей никогда не видел калиги. Он видел как-то сапоги Вермахта. В музее. И тогда же услышал от смотрительницы, заметившей его интерес, эту историю с калигами. Что-де подражали.

      Нормальные современные протекторы на обувь стали ставить только ближе к концу XX века. В связи с развитием новых материалов. А до того подошва даже армейских сапог была гладенькой. Отчего ему в душу запали те подбойки.

      Подковка на пятке, чтобы не стиралась. Набивки скобками по периметру передней части. И несколько гвоздей с выступающими шляпками, идущие по переднему полю толстой подошвы.

      Толстой. Это очень важно.

      Да, тонкую и мягкую носить удобнее и легче. Но по хорошей погоде, а лучше по паркету. Толстая же позволяла и на морозе себя чувствовать хорошо. Ну и на всякого рода колдобинах…

      – А… хм… интересно… – произнес царь, рассматривая подошву.

      – Это к вопросу о том, что историю все-таки надо изучать. В том числе историю войн. Чтобы по новой каждый раз не изобретать уже когда-то придуманные вещи.

      – А нельзя использовать обмотки с ботинками?

      – Можно. Но будет некрасиво. Коля! Иди сюда.

      И из подсобки вышел третий боец. Обутый в обычные европейские ботинки и обмотки по моде мировых войн.

      – О! Предусмотрел?

      – Это было очевидно. Как тебе? Красиво?

      – ЭТО?