Преступление без наказания. Мария Эльф

мне нравились те страшные истории, которые ты рассказывал, пока колдовал над моей ночной причёской.

      – Тимофей, приветствую! – в столовую вальяжно вошёл Зосима Иванович – крупный, грузный мужчина с суровым смуглым лицом. Он заключил племянника в объятия, а затем уселся во главе стола:

      – Гала, есть хочу, и Тима вон проголодался. Сколько можно тянуть?

      – Уже всё готово, – вступился Марк, принесший коробку со столовыми приборами. – Привет, Тима! – он пожал руку родственнику. – Достань, пожалуйста, бокалы из серванта.

      – Садитесь, садитесь уже! – скомандовал глава семейства.

      Вскоре сервировка была завершена, все сидели за большим столом и весело переговаривались.

      Тимофей не уставал любоваться на Еву, как всегда, сияющую молодостью и благоухающую изысканным французским парфюмом. Беременность вовсе не портила её и, похоже, не оказывала особенного влияния на самочувствие. Вспомнилась Олеся, когда она была в положении. Тогда жена заметно поправилась, волосы поредели, ноги отекли, бедняжке стоил трудов каждый шаг, каждый поворот тела! Ева же сейчас крутилась, вертелась и щебетала так, словно выдающийся живот не доставлял ей абсолютно никакого дискомфорта.

      «Эх, если бы Лесёнку давалось так же легко выносить ребёнка, у Илюшки были бы братья и сёстры», – позавидовал мужчина, мечтавший о большой семье.

      – Галочка, ты волшебница! – восхищалась прелестница. – Столько всего наготовила и так вкусно! А этот салат просто божественный! Что ты в него добавила?

      – А? В салат? – Галатея была внезапно выведена из состояния мечтательной задумчивости, в которое её периодически вводило созерцание открытой добродушной улыбки Есения. – Добавила… го… орех… ореховый… орецкий грех и чернослив…

      – Ахаха! – заливисто рассмеялась Ева. – Орецкий грех!

      – Галочка! – задорно захохотал Сеня, а за ним и все сидящие.

      Хозяюшка ласково сощурила глаза, слегка улыбнулась и залилась нежным румянцем.

      – Подобный случай был со мной в универе! – вспомнил Есений. – При написании тестовой работы один студент так разволновался, что после просьбы указать фамилию в верхнем углу листа, спросил меня: «А рядом с фамилией писло чесать?»

      Последовала ещё одна волна дружного хохота.

      – Ну чешите, отвечаю, если вам это поможет!

      Все вновь покатились со смеху.

      – Студенты – это, конечно, хорошо, но своих детей тоже было бы не дурно иметь, – строго заметил Зосима Иванович. – Универ твой, поди, лопается от бабочек, а ты и в ус не дуешь, давно бы уж женился.

      Галатея с укоризной посмотрела на отца.

      Муж с ревностью – на неё.

      – Дядь, женщин, и правда, много, – согласился старший племянник, – но жена должна быть, прежде всего, другом, надёжным тылом, так сказать, а если такой дружбы не случилось, то и о браке нечего помышлять.

      – Дружба у тебя с братом, – отрезал Зосима, – а здоровому мужику одному жить негоже!

      – Ты и сам ведь не женат.

      – Да не один живу! А ты с кем будешь, когда меня не станет?