Урановая буча. Александр Ведров

обогащения урана: газодиффузионной и центробежной. Как только Кикоин разработал и поставил на ноги диффузионное производство, так в 1954-м был назначен научным руководителем центробежного метода. Обе сложнейшие научно-технические задачи Кикоин, сочетающий таланты учёного и инженера, выполнил на высочайшем уровне.

      Его по праву можно ставить четвертым в ряду трёх великих «К». Три года спустя диффузионный завод Д-1 произвёл материал с обогащением урана в 75 %, что было недостаточно для бомбы, но уже 29 августа 1949 года на Семипалатинском полигоне был произведён взрыв атомной бомбы, собранной на плутонии челябинского комбината № 817 (ПО «Маяк»).

      Пуск первого диффузионного завода (Д-1) к числу триумфальных не отнести. Завод, состоящий из полутора тысяч машин ОК-7, в 1949-м вырабатывал уран, но в катастрофически малых количествах, по сто граммов в сутки. Производство разрасталось, а впереди него, как снежный ком, нарастали проблемы. Вакуум не держался, коррозия сбивала процесс, при термическом расширении на компрессорах разрушались подшипники. В итоге всех неполадок концентрация урана застряла на уровне семидесяти процентов, тогда как надо было получить девяносто и даже больше. Продукцию приходилось дорабатывать на заводе-814 (Свердловск-45) с применением электромагнита-гулливера весом в три тысячи тонн и высотой в двадцать один метр. В поле такого магнита газовый поток урана делился на пучки тяжёлого и лёгкого изотопов. Словом, тот же масс-спектрометр, только гигантский. Стало ясно, что модель ОК-7, первоначально называвшаяся ЛБ-7 (Лаврентий Берия-7), себя не оправдала, надо заменять.

      В то же время на стол Сталину ложились донесения разведки о том, что американцы приступили к серийной сборке атомных бомб. Их диффузионный завод К-25 в Окридже работал с марта 1945-го. В Кремле – гнев и буря!

      В этой чрезвычайной обстановке летом 1949-го состоялся приезд в Верх-Нейвинск председателя Спецкомитета Берии, прихватившего с собой Курчатова и других ответственных лиц. Машину для передвижения по городу московский шеф не заказывал, потому что она прибыла с ним в отдельном вагоне, а съезжала на платформу по специально сколоченному наклонному помосту. Мы, пацаны, вереницами ходили на экскурсию поглазеть на знатное деревянное сооружение, решив, что ничего особого оно собой не представляло. Покатое изделие на скобах из досок грубой обработки. Лаврентию Павловичу пришлось на месте оказывать практическую помощь руководству комбината. Первым облегчение в работе ощутил директор комбината Александр Леонтьевич Кизима, отстранённый от должности. Его несомненные заслуги не были приняты во внимание. В 1945-м разработку и производство газодиффузионных машин (ГДМ) руководство страны поручило ленинградскому Кировскому заводу. Тогда директором там работал Кизима, поставивший выпуск ГДМ на поток, за что коллектив ленинградских машиностроителей награждён орденом Ленина. Ему же поручили заняться их монтажом и в 1948-м перебросили из северной столицы в уральскую глухомань.