.

согласны ли вы взять в жены луа Гелентэй? Быть с ней в болезни и здравии, горе и радости, пока смерть не разлучит вас?

      Жених взял паузу, посмотрел на жреца, окинул ледяным взглядом невесту, тряхнул головой и наконец произнес твердое:

      – Нет.

      Окружающие не сразу поняли, что именно произошло. Многие, включая жреца, посчитали, что им просто послышалось. Бывают же слуховые галлюцинации.

      – Объявляю вас мужем и женой, – прозвучало в спину решительно удаляющегося жениха.

      Воцарилось потрясенное молчание.

      – А я думал, свадьба брата будет скучной, – первым нарушил гнетущую паузу Локхед и получил хлесткую пощечину от матери, ставшую не меньшим потрясением.

      Раньше луа Флам никогда не опускалась до рукоприкладства.

      – Догони его. Быстро, – процедила она, решительно толкнув потрясенного отпрыска в спину.

      Глава 4

      Цветана не встала с постели, а скорее восстала как переродившийся в нежить покойник на плохо освященном кладбище. Да и чувствовала она себя не лучше, чем зомби, поднятый некромантом-недоучкой с мизерным даром. В голове будто молотом по наковальне лупил на редкость трудолюбивый кузнец. Девушка недоуменно прислушалась и поняла: это не в голове стучат, а кто-то лупит ногой по калитке.

      – И кого это вурдалаки принесли? – риторически вопросила она отражение в тазу.

      Отражение выглядело пугающе. Темные волосы спутаны и всклокочены со сна, под серыми глазами залегли синяки, на щеке полоска сажи и чего-то неаппетитно бурого цвета. Вероятно, мазнула рукой по лицу, когда готовила зелье. Этот чертов декокт Цветана варила неделю, угробила невероятное количество ингредиентов и почти всю собственную магию. А с магией у нее, как у неинициированной ведьмы, было не очень. Теперь девушка чувствовала себя так, будто ее сначала отходили оглоблей, а потом пустили потоптаться по избитому телу стадо коров. Она попыталась расчесать волосы пятерней, но стало только хуже.

      – Да и леший с вами, – устало махнула на прическу она, натянула первое попавшееся платье и поплелась открывать назойливому гостю, по пути решая, где следует прикопать труп надоеды.

      Жать руку тому, кто немилосердно поднял с постели и теперь стоял за калиткой, совершенно не хотелось. Только убить: жестоко, упиваясь мольбами о милосердии.

      На пороге оказалась Веселина. Несмотря на ранний час, девушка выглядела невероятно жизнерадостной и загадочной одновременно. Не иначе как делиться сокровенным о визите к гадалке пожаловала. И куда только градоправитель смотрит? Ведь должен был запереть непоседливую дочурку на пару-тройку месяцев. Не иначе как сердце отцовское смягчилось, глядя в молящие девичьи глаза. Цветана чуть не сплюнула с досады, жалея, что не может огреть гостью чем-нибудь тяжелым. Вот ведь прислала нелегкая! Явилась, как говорится, не запылилась. Дочь градоначальника – барышня изнеженная, ей просыпаться