Позывной «Зенит». Сергей Журавлев

пропустили их через оцепление. Юрген распрощался с конвоиром, и троица быстро растворилась в ближайшей подворотне.

      Обогнув несколько кварталов, они вышли к «Мерседесу» Бодера, там их уже ждали друзья. Несмотря на кратковременность столкновения, все получили травмы. Больше всего, как обычно, досталось Андреасу: у него висела без движений рука, из раны на голове сочилась кровь. Питер сильно хромал на правую ногу. У Гудрун подживал синяк под глазом слева, но теперь наливалась синева справа. Август не мог говорить из-за травмы челюсти. Только Марта выглядела целой.

      – Ему нужен врач. – Девушка кинулась к Бодеру.

      – Думаю, что врачи сейчас занимаются более серьезными травмами. Люди шаха лупили всех беспощадно. Их, как голодных собак, натравили на демонстрантов, вот они и старались показать свою преданность Пехлеви. – Батый вспомнил занятия по оказанию первой медицинской помощи, быстро осмотрел соратников. – Вроде бы ничего страшного, но аптека нам нужна, хотя бы обработать открытые раны.

      – Я живу здесь недалеко, – подал голос Питер. – У меня дома есть аптечка.

      – Тогда чего мы ждем? Поехали. Садись рядом, покажешь дорогу.

      Урбах жил в старинном доме, который так и хотелось назвать особняком. Несколько комнат, высокие потолки с лепниной, антикварная мебель, старинные картины на стенах.

      – Послушай, Питер, это же твои предки. А Урбах, насколько я помню… – начал припоминать Юрген, стоя перед портретом мужчины в парадной генеральской форме, но его резко перебил хозяин квартиры:

      – Если ты тоже будешь говорить, что мой прадед был королевским приспешником, мы с тобой поссоримся.

      – Что ты, Питер, я просто хотел сказать, что твой предок был боевым офицером армии великого кайзера. Тебя назвали в честь него? – Батый жестами постарался изобразить искренность своих слов.

      – Не совсем. Он был Эрих Рудольф, а я Питер Урбах. Ты знаешь, что он был боевым офицером у кайзера? – с подозрением спросил наследник барона.

      – Конечно. О нем даже упоминалось в некоторых книгах по истории. Пошли к нашим раненым.

      С картины на них смотрел довольно чванливый немец в пышном офицерском мундире с рядами орденов и при шпаге.

      В одной из комнат, которая раньше наверняка служила чуланом, располагалась небольшая, но прилично оборудованная химическая лаборатория. Это сразу заинтересовало Юргена.

      – Это чье?

      – Мое, – гордо заявил хозяин. – Я же химик по образованию. Ты тоже будешь спрашивать, смогу ли я сделать бертолетову соль?

      – Очень интересно, кому это понадобилась взрывчатка? И кто это тебя спрашивал?

      – Хуберт Малер. Я ему объяснил, что бертолетова соль не столько взрывчатый материал, сколько огнеопасный. Она больше подходит для воспламенения. Воспроизвести ее не составит большого труда.

      «Очень интересные вопросы задает герр адвокат, – подумал разведчик. – Да и сам Питер – парень не простой, как кажется на первый взгляд. Мы все пришли протестовать против шаха в рубашках и легких куртках,