Человеческая судьба. Дмитрий Шуров

itle>

      Глава I

      Грузовик трясло на ухабах большака – до поселения оставалось еще около тридцати км. Заключенные женщины дремали, прислонившись, друг к другу. Конвоир, молодой парень в форме НКВД, спокойно сидел в кабине рядом с водителем. Снег искрился своей белизной на огромных разлапистых елях вдоль дороги. Мороз был сравнительно небольшой – приближался конец затяжной сибирской зимы.

      Сквозь дрему Кира вспоминала последний их вечер в Москве. Муж пришел с работы довольный – еще одна сложная операция прошла успешно. Теперь его больной, комиссар НКВД, должен пойти на поправку.

      Поздним вечером у подъезда, где жила медсестра Вера Панюшина, остановился черный автомобиль. Из него вышел пожилой мужчина в сером плаще и шляпе. Он поднялся на третий этаж и надавил пальцем на звонок. Дверь открыла миловидная, средних лет, женщина. «Вы, гражданка Панюшина Вера Александровна?» – спросил мужчина. «Можно мне войти?» Она, почуяв не доброе, посторонилась, и пропустила мужчину в квартиру.

      – Вера Александровна, я полковник НКВД. Моя фамилия Вам ничего не скажет. Вы меня не знаете. Зато, я знаю всю вашу семейку. Ведь Ваш муж сидит, как «враг народа»? Я удивлен, что и Вас до сих пор не арестовали, и допросили.

      «Что Вам угодно»? – устало сев на табурет, Вера Александровна, посмотрела на развалившегося, на стуле, человека.

      – Поймите меня правильно, Вера Александровна, в моей власти, Вас сейчас арестовать, как пособника врага, и отправить в Сибирь валить лес при сорокоградусных морозах. Там даже по – надобности, ходят, спросив разрешения конвой. Вы там не выдержите и нескольких месяцев.

      Он говорил, а глаза, внимательно наблюдали за выражением лица женщины. Он почувствовал, что «нагнал» достаточно страха на Веру Александровну. Она теперь полностью в его власти. Он встал

      «Панюшина, – тоном приказа проговорил полковник, – возьми этот флакон и подлей комиссару в еду. Эта жидкость без вкуса и запаха, и через час от нее в организме ничего не останется.

      – Но как же можно, товарищ полковник, ведь грех это.

      – Не сделаешь – твой муж умрет в лагере, как собака. Поняла?

      Слезы навернулись на глаза, при упоминании о муже. Вера понимала, что если она не выполнит приказ этого незнакомого полковника, ее мужу не сдобровать.

      – Я выполню, как Вы сказали.

      С этими словами, Вера взяла из рук полковника, флакон с бесцветной жидкостью. Когда Менделя не было в палате, она достала флакон, и подлила жидкость в тарелку с супом для комиссара.

      Кира в легком халатике – яркая, молодая московская красавица, порхала вокруг стола. Ей сегодня, как никогда, хотелось угодить мужу. Она любила Менделя. Он был старше ее на семь лет, высокий, черноволосый, черноглазый красавец, ведущий хирург областной больницы. Весь женский персонал больницы был влюблен в своего ведущего хирурга.

      Мендель родился в семье уездного врача, получил хорошее медицинское образование. Всегда вежливый и уравновешенный мальчик, он нравился всем, кто с ним соприкасался. Карьеру врача он делал легко: все ему удавалось, как бы само собой. На работе его любили товарищи, начальство его ценило. Постепенно, он «рос» по карьерной лестнице, пока не стал ведущим хирургом больницы. Мендель всегда вдумчиво подходил к каждой своей операции и с ним уже советовались врачи других больниц.

      Кира безумно обожала мужа. Она приготовила ему на ужин все, что он любил поесть. На середине стола стояла бутылка красного вина. Она подавала, и ее руки, как бы невзначай, касались то шеи мужа, то его щеки. Вдруг она неожиданно прижалась щекой к его щеке и, обняла его за плечи. Мендель, молча, улыбнулся, подхватил ее на руки, и понес в спальню. Его губы обхватили ее нежные пухлые губки, язык кончиком провел по самому краю ее губ. Затем его язык лизал ее губки, пока в ее глазках не поплыл туман. Губки раскрылись и впустили его язык. Ее очень возбуждал французский поцелуй. Когда – то он показал его и, с тех пор, она ждала каждый раз, когда он начинал ее целовать. Он быстро сбросил с себя одежду. Ее халатик распахнулся и упал на пол. Она уже лежала на широкой кровати. Его губы и язык ласкали ее тело. Небольшие груди наливались, сосочки торчали навстречу его губам. Мендель, по очереди обхватывал каждый сосочек губами и его зубы чуть, чуть прикусывали его. Язык водил вокруг сосочков, трогал их верхушки. Она чувствовала, как внизу животика появляется тяжесть. Ей хотелось стонать от наслаждения. Его губы все ниже и ниже опускались по ее телу. Глазки сами закрылись – она «слушала» каждое его прикосновение. Ее ножки раздвинулись – между ними разгорался уголек, который только ОН мог погасить. Наконец его губы коснулись сокровенного. Ее тело натянулось, как струнка. Кончик его языка дотронулся до клитора и она почувствовала, что уже не может себя сдерживать – ее стон сам вырывался из гортани, тело покрыла испарина она извивалась и руками прижимала его голову к себе. Вдруг новое чувство пронзило ее мозг – член ее мужа раздвигал стеночки влагалища и заполнял собой ее тело. Каждая клеточка