Фармацевт. Родриго Кортес

эти знания и способы на практике… – тихо произнёс он. – И мне это весьма не по вкусу.

      – Что вы имеете в виду?!

      – То, что вы делаете с моей матерью. Это ведь уже не только лечение. И не столько помощь, сколько… что-то другое. Чего вы хотите от неё, мистер Платтер? Зачем вам это нужно?

      На несколько мгновений Ральф растерялся, такого он не ожидал. Платтера подвела самонадеянность, он недооценил наблюдательность Ричарда. Кроме того, Ральф не мог знать о том, что способности Ричарда развились до той степени, когда побочные воздействия тех препаратов, которые Платтер давал Фатиме, стали понятны для его ученика.

      – Вы заблуждаетесь, Ричард, – наконец ответил он, обречённо вздохнув. Вопрос Ричарда не слишком понравился ему. – Во всяком случае, я желаю вашей матери, леди Стэнфорд, только добра. У вас есть основания сомневаться в этом?

      – Да. У меня есть такие основания.

      – В таком случае… – Платтер демонстративно пожал плечами. Его удивление достигло такой степени, что он замешкался с ответом: подбирал слова. – Изложите их мне. Или поведайте о своих подозрениях матери, которую я лечу. Или отцу, графу Стэнфорду. Или своему брату.

      В двух последних фразах Ральфа отчётливо прозвучала издёвка.

      – Боюсь, что это не принесёт пользы, – задумчиво сказал Дик. – Скорее наоборот – может навредить и матери, и отцу. К тому же я ещё не во всём разобрался, многого не понимаю. Излагать, как вы выразились, что-либо вам я не стану.

      Платтер постарался сдержать себя, хоть и вопросы Дика, и его ответные реплики, и общее направление их беседы ощутимо беспокоили его. Лицо Ральфа застыло наподобие гипсовой маски. Но не опасаться же всерьёз этого настырного подростка, пусть и наделённого недетским умом и проницательностью! Нет, Ричарду не стать помехой его планам! Помех больше вообще не осталось.

      – Тогда давайте сменим тему разговора. Ваши недомолвки и намёки оскорбительны, вы не находите, Ричард? – В его спокойном невыразительном голосе явственно прозвучала зловещая нотка. – Я не собираюсь давать вам отчёт в своих действиях. Причина же того, что вы многого не понимаете, совсем проста: вы ещё слишком юны.

      Дик промолчал. Но глядел он на Платтера цепко, настороженно. И Ральфу казалось, что он понимает ход мыслей Дика и таивший массу оттенков взгляд. Очень неуютно стало мистеру Платтеру под этим неприязненным взглядом…

      Платтер недооценил своего ученика: хоть недавно Ричарду исполнилось лишь пятнадцать лет, он догадывался, чего именно добивается от его матери Ральф. Но именно догадывался, и что ему было делать со своими смутными догадками и домыслами? Обратиться к отцу, графу Уильяму? Предостеречь его? Но от чего? Чем, хоть в малой степени, подтвердить свои подозрения? Сослаться на то, что благодаря своим особым способностям он попросту видит: лечение Платтера, пусть удерживая его мать на тонкой грани, в то же время лишает её воли? Но граф, скорее всего, просто не поверит ему, отмахнётся от беспочвенных фантазий сына. Если вообще захочет его выслушать: слишком разрушительно