Повесть о несостоявшейся любви. Эдуард Снежин

времени несколько расплывутся и потеряют форму, не утратив, разумеется, при этом своей стати. Стать – вот что отличает русскую красавицу от просто красавиц с любого конца планеты. Стать и спокойное достоинство в каждом жесте, словно нет у волшебницы и мысли о своей ошеломительной красоте.

      С первого взгляда на нее девушка сразила меня наповал. И – поселила в моём сердце тоску – не про меня, ох, не про меня такое чудо!

      Но охотничий азарт толкает меня идти напролом. Надо действовать – такая девушка без внимания долго не останется!

      То ли под моим раздевающим взглядом, то ли на звук магнитофона, она чуть поворачивает голову в нашу сторону, окидывает нас рассеянным взором и тут же равнодушно опускает глаза.

      Я опираюсь на локоть, пытаясь обратить на себя внимание девушки. Тщетно! Вижу, какой-то щуплый молодой кавказец с карикатурно тощими ножками плюхается рядом с красавицей. Не знаю, что уж она ему сказала, только кавказец сдулся от девушки метров на десять.

      – Всем от винта даёт! – замечает Липарит и причмокивает:

      – Но какой девушка!

      Я сдерживаю укол безнадежного отчаяния и замечаю с видимым равнодушием:

      – От винта, так от винта!

      Бросаю голову на лежак, но подсознательно, краем глаза слежу за блондинкой.

      Девушка встаёт, делает несколько разминающих движений и идёт к морю. Мы с Липаритом пожираем её глазами.

      – Пошли купаться! – как бы, предлагаю я, хотя мне абсолютно не нужно его присутствие рядом.

      – Нэт, море для меня холодный! – ёжится Липарит и, слава богу, не идёт со мной.

      Я отплываю метров на двести и оборачиваюсь. С моря на берег открывается бурной радостью отзывающийся в душе сказочный вид на набережную: многоярусными рядами выстроились разлапистые пальмы, сверкают на солнце белоснежные беседки и балюстрады, гордыми лайнерами выступают среди зелени белые, розовые, голубые корпуса здравниц и гостиниц. «Слава этой благословенной земле!» – восторженно кричит моя душа.

      Я снова смотрю на волны, ищу глазами девушку. Но сначала вижу стремительно приближающееся судно и уже потом ее. Она не замечает опасности и продолжает плыть, опустив лицо в воду. «Боже мой! Что она делает?» – ужасаюсь я. Судно выпускает пышущий жаром пар из выхлопных дюз.

      – Назад! Плыви назад! – кричу я и крупными гребками продвигаюсь навстречу безрассудной пловчихе.

      Девушка, наконец, замечает судно и в панике шарахается в сторону, но расстояние между ней и судном катастрофически сокращается. Из последних сил плыву к ней на помощь. Когда я оказываюсь рядом, она уже готова потерять сознание – от страха и отчаяния. Обнимаю русалку за талию, чтобы поддержать ее на плаву и дать возможность передохнуть.

      Грозный корабль, включив на всякий случай оправдательный гудок, тяжело шелестит мимо, обдавая нас горячим душным смрадом.

      – Держись